Похоже, что это какие-то внутренние разборки, к нашему спектаклю отношения не имеющие. Двое морпехов тащат к вертолету закованного в наручники или связанного человека, а еще один их сопровождает. Ну и пусть себе чешут к вертушке, рано разменивать элемент внезапности на сомнительное телодвижение противника.

— Гроссмейстер — Белому Ферзю. Продолжай наблюдение, этих пропусти к вертолету, пусть уходят. Думаю, что пустышка.

База наполнилась морем посторонних звуков и всполохов света. Сейчас важно было выждать: на борьбу с явным прорывом, который американцам демонстрировал Вампир, уже оттянуто большинство свободных сил, остальные, скорее всего, получили приказ об эвакуации. Поэтому мы сможем под прикрытием темноты и естественного задымления проникнуть в узел связи и изъять либо уничтожить искомый прибор. Достав из бокового подсумка детектор, который мне дал журналист, я поводил им из стороны в сторону. Стрелка упрямо шла вправо, указывая на источник излучения в развалинах, даже не шелохнувшись в направлении скрывшихся из виду конвоиров и пленника. Прибор был все еще внутри, это обнадеживало.

— Белый Ферзь — Гроссмейстеру! Вижу еще троих у входа в храм, один из них с металлическим кейсом, пристегнутым к руке. Похоже, это наш приз. Могу работать.

Я глянул на прибор: стрелка, словно взбесившись, скакала по шкале от одного края к другому. Сжав тангенту и послав всем сигнал готовности, я отчетливо произнес:

— Внимание черным и белым: всем внимание, общая готовность. Белый Ферзь — работай по определенной групповой цели.

Скрючившись так, чтобы силуэт мой не слишком выделялся на фоне ровной плоскости крыши, я сжал в руках автомат, приготовившись к броску и забегу через открытое пространство. Как только Мурзилка положит или подранит вылезших наружу техников, несомненно идущих к вертолету с нашим призом, мне предстоит под прикрытием дымовой завесы забрать чемодан, удостоверившись, что искомая микросхема именно в нем. Знаю, звучит, как исповедь самоубийцы, но в нашем деле наглость — второе счастье.

В это мгновение заработали сразу три пулемета на вышках, над моей головой пошли четкие росчерки трассирующих пуль. Лучи прожекторов, увязая в дыму, тоже потянулись в мою сторону, но свет их, все более рассеянный и блеклый, уже ничем не мог помочь своим хозяевам. Ожила рация:

— Белый Ферзь — Гроссмейстеру. Оглох от стоячей овации. Продолжаю играть, все в норме. Работаю.

— Белый Ферзь, как сильно тебя оглушило?..

Ответа не последовало. Мурзилку зацепило случайной очередью — будь его позиция раскрыта, сейчас возле моего укрытия и вокруг вышки уже бы суетилось с десяток солдат. Так тоже бывает, когда случайность ломает четко спланированную операцию.