— Я прошу! Хватит уже жертв! Можно ведь обойтись! Мы выжили, чтобы жить!

— Никто не выживет, если не выживешь ты! — Он ударил Николая прикладом пулемета. — Проваливай!!!

— Прощай, — простонал Васнецов и нажал на газ.

Снегоход помчался по равнине замерзшей реки. Сзади заговорил пулемет капрала. Завязался недолгий бой. Вейнард был обречен.

Снегоход мчался прочь от этой жуткой «свободы» Гау к понятной и, видимо, обоснованной в этом мире тирании Старшины. Николай оплакивал капрала, даже лица которого так и не сумел разглядеть. Слезы растекались по щекам, мгновенно превращаясь в лед, а он продолжал плакать.

— Почему, Господи? Почему так… Почему! Почему все так!!!

Недолгая фора, полученная ценой самопожертвования капрала, растворилась в шуме нагоняющих снегоходов Гау. Позади раздавались одиночные выстрелы. Поле замерзшей реки казалось бесконечным. Он понимал, что до Новой Республики ему не добраться. И это стало еще более очевидно, когда о корпус лязгнула пуля и двигатель снегохода завыл, словно от боли. Скорость падала. Все. Конец погоне…

Васнецов развернул машину боком и заглушил двигатель. Выскочил из седла и, укрывшись за снегоходом, приготовил G-36.

«А что, если среди преследователей есть такие, как Вейнард? Что тогда? Как быть? Что делать? Что? — забеспокоила его мысль. — Как быть…»

— Просто люди не должны убивать людей, — пробормотал он.

А преследователи были все ближе. Уже слепили глаза их фары.

— Люди не должны убивать людей! — повторил он громко и поднялся во весь рост. — Люди не должны убивать людей!!! — заорал Васнецов навстречу врагам. — Мы выжили, чтобы жить!!!

— Идиот! — воскликнул кто-то сзади и навалился на него, опрокидывая в снег. — Ты что делаешь!

И люди стали убивать людей. Как всегда.

Предупрежденная Вейнардом разведгруппа гвардейцев Старшины ждала Николая, чтобы прикрыть отход. Они открыли шквальный огонь из пулеметов по приближающемуся врагу. Кромсали их снегоходы и тела. Убивали.

— Вейнард, бедный Вейнард, я даже имени твоего настоящего не знаю, — бормотал Николай, уткнувшись лицом в снег.

— Ты чего там бубнишь? — спросил опрокинувший его в сугроб гвардеец.

— Я видел Титоса Гау. Я знаю, кто он, — тихо ответил Николай. — У него была частная строительная фирма. Только определенные предприятия могли проводить работы в московском метро. Но он смог попасть в этот список. Деньги могут все. Могли, вернее, все. Он купил кого надо и получил возможность работать в метро… Я знаю. Я прочел в его глазах… Это он… Его люди заложили фугасы… Он морлок… суперморлок… сука он…