– Хм… – начальник ГАБУ посмотрел на Деникина, тот кивнул и тогда Коронатов отпарировал: – Эскадрон таких машин – это не двадцать две пушки, а одиннадцать моторов. Бронеход, Карл Густавыч, это всё же не самоходная артиллерия, а особый род оружия.

Маннергейм усмехнулся и промолчал. Спорить с Коронатовым, с этим одноруким упрямцем, считающим что бронеходы – основное средство разгрома противника и что использовать их исключительно в качестве непосредственной поддержки пехоты и кавалерии – это в корне неправильно, правитель Финляндии не стал. Обладая не менее упрямым характером, за который его и наградили прозвищем "Упёртый барон", он годом ранее уже имел сомнительное "удовольствие" жарко поспорить с начальником ГАБУ по этому поводу.

– Идёмте, господа, – позвал Кутепов, давая понять, что не намерен больше слушать бесконечные споры. – Послушаем доклад комиссии.

____________________

* высота "объекта #38" почти 3,5 метра. Несмотря на введение метрической системы, многие в России продолжали употреблять прежние меры веса, объёма и длины.

Москва, военное министерство. 30 июля 1938 г.

Москва, военное министерство. 30 июля 1938 г.

Совещание шло второй час. Начальник ГШ генерал-фельдмаршал Казанович осипшим голосом вёл доклад о сложившемся в Испании стратегическом положении войск каудильо Франко и итало-русских союзников, периодически сопровождая свои пояснения указкой на подробной карте Иберийского полуострова, изрисованной значками частей, соединений и объединений, и обозначениями фронтов и направлений ударов и движения войск. Помимо русских офицеров здесь присутствовали и германцы: прибывший утром в Москву военный министр Рейха Вальтер фон Рейхенау, совсем недавно получивший от фон Бломберга генерал-фельдмаршальство; и постоянный представитель германского генштаба в России генерал-полковник Герд фон Рундштедт. По слухам из Берлина, фон Бломбергу германский генералитет готовил звание рейхсмаршала, поскольку по традициям старой прусской армии и его наследника – рейхсвера, военный диктатор не мог возводить подчинённых в равное своему звание. Сегодняшнее совещание с союзными представителями Кутепов решил начать именно с Испании. Там – на том краю Европы завершалась "странная война". И в войне этой, кроме самих испанцев, сошлись в противостоянии военные машины ведущих европейских держав, между которыми, несмотря на потери в солдатах и технике, сохранялся лицемерный мир вне пределов обожжённого войной полуострова. Добровольцев Рейха в Испании было немного – всего две с небольшим тысячи. И добровольцы эти не могли серьёзно повлиять на расклад сил. На стороне франкистов основную боевую нагрузку несли итальянские и русские войска, на стороне республиканцев – французы, британцы и интербригады. Естественно, основная тяжесть войны лежала на испанцах, но гражданские войны ещё никогда не обходились без интервенции и наёмников. Так было во французскую революцию конца XVIII века, прозванную в некоторых странах (включая Францию) Великой; так было в английскую революцию Кромвеля; в венгерские революции XIX и XX веков; в Гражданскую войну в Северной Америке, где за южан воевали германские наёмники, а за северян весь европейский сброд, из которого зачастую состояли основные силы Линкольна; так было и в японской гражданской войне прошлого века, в которую активно вмешивались олигархические круги САСШ. Испания не стала исключением, ведь такого рода войны – превосходная возможность обкатать новые вооружения и опробовать на практике новейшие военно-теоретические разработки генералитета, а какими словами и намерениями это прикрывается – дело десятое.