А восьмёрка Альбатросов во главе с Бабаковым кружила в это время в беспорядочной на первый взгляд свалке с семью Си-Харрикейнами. Действуя парами – ведущий и ведомый, 'лютики' добились первых успехов – к морю потянулись два чадящих англичанина, сбитых Бабаковым и поручиком Незнамовым из звена Вольгичёва. Но и британцы оказались не беззащитными овечками, вскоре им удалось сбить поручика Завьялова, а Альбатрос поручика Никифорова получил серьёзные повреждения и пилот был вынужден выйти из боя, справедливо опасаясь, что вполне может и не дотянуть до заветной палубы.

Когда в свалку истребителей врубилось звено Дробышева, англичане потеряли ещё двух, сбитых самим Дробышевым и записавшим на свой счёт уже второго в этом бою врага поручиком Балковичем. Оставшись втроём против десяти, британцы дрогнули и вразнобой попытались вырваться из боя. И им это удалось, только вот один Си-Харрикейн был подбит и с трудом оторвался под защиту своих зениток, оставляя за собою белёсый след от пробитого маслопровода.

Одновременно с боем истребителей началась атака английских кораблей торпедоносцами Зиммеля.

Заходя на боевой курс с высоты двухсот метров, Касатки достигли шестимильной дистанции и плавно начали снижение к спокойной в этот час воде. Теперь весь путь до кораблей составлял чуть менее двух минут, а до выхода из боевого курса – минута. Ещё на "Макарове" торпедам был выставлен второй режим хода, что позволяло их сбрасывать с дистанции шести миль; торпеды в этом режиме стремились к цели с 33-узловой скоростью. На втором режиме настоял Лютиков, не без оснований опасаясь плотной огневой завесы и более высокой точности английских зениток на малых дистанциях, ведь на первом режиме пришлось бы атаковать как минимум с трёх миль, а как максимум могло выйти и с пяти-шести кабельтовых. Но зато и скорость торпед были бы аж сорок один узел – при такой стремительности даже эсминец имел мало шансов увернуться. С другой стороны, 30-60 кабельтовых – дистанция негарантированного поражения. Можно было запросто промазать или цель могла успеть уклониться.

Впереди и вокруг торпедоносцев уже вспухали первые кляксы шрапнелей. Касатку Зиммеля резко встряхнуло и ему на миг показалось, что самолёт зацепило. Но нет, Касатка вела себя послушно, продолжая переть прежним курсом на почти трёхсоттридцатикилометровой скорости. Если машину и зацепило, то не серьёзно. Дистанция до "Инфлексибла" сократилась до пятидесяти восьми кабельтовых. Торпедоносцы капитана Малейчука снизились до сорока метров. А Зиммель отстранённо наблюдал, как невероятно медленно движется на часах секундная стрелка.