– Старая гвардия, – улыбнулся Хатан. – Давай, Джавандесора, разливай.

– А тост? – спросил тот, разлив пойло по кружкам и наблюдая, как оно вот-вот будет опрокинуто собравшимися.

– Какой еще тост? – Фристоун окинул всех взглядом и добавил: – Мы же тут чтоб нажраться собрались, а не трепаться, как высокородные дегенераты. О новой мо-оде, о плохой пого-оде.

Реплика Фристоуна наложилась на общее настроение, и даже хмурый Джавандесора ощерился и одобрительно хлопнул сержанта по плечу.

Мэк опрокинул свою кружку и ложкой зачерпнул каких-то моллюсков, название которых до сих пор не смог выучить, ведь меню в столовой не подавали. Закуска из моллюсков получилась просто превосходная, деликатес начисто очищал гортань от гадкого привкуса водяры.

– А я все же предложу один тост, – Хатан заметно погрустнел.

Он закурил и жестом показал Джавандесоре, чтобы тот разливал по новой.

– У меня есть два жгучих желания. Первое из них – вырваться из этой вонючей дыры. Второе – это порезвиться с какой-нибудь обалденной милашкой. Чтобы исполнилось мое второе желание, надо, чтобы исполнилось первое. Но еще надо остаться живым и здоровым после той мясорубки, которую нам обещают эти бледножопые. Лично мне остаться живым, но без ног и кое-чего еще – хуже смерти. Я лучше прикончу себя, чем стану беспомощным калекой. Лучше помирать с мечтой, чем пускать слюни потом, как долбанный идиот. Либо все, либо ничего… Черт! Я столько лет не держал в руках женщину!

Хатан уставился в кружку, тщетно пытаясь найти в ней свое отражение. Небольшая полевая горелка едва рассеивала темноту в палатке.

– Я что-то увлекся. Короче, чтоб нам всем еще поваляться в постели с симпатяшкой.

– Хэ, тогда лучше с двумя! – загоготал Манорт, но никто не поддержал его.

Встретившись глазами с Хатаном, Манорт резко умолк и потупился.

В полном молчании была выпита вторая порция пойла. Слова Хатана навели всех на тягостные мысли. Рекруты думали над словами Хатана и разделяли их. Кому в этой империи нужен увечный, если он бывший раб-заключенный? Где взять деньги на регенерацию, чтобы возместить увечье? Но хватит ли у них духу покончить с собой, окажись они в подобной ситуации? Они пока не знали ответа на этот вопрос.

Словно почуяв нависшую атмосферу угрюмости, Шедан принялся рассказывать анекдоты. Мало-помалу компания оживилась. Да и ядовитый огонь разбавленного спирта немало поспособствовал разрядке напряжения. Понемногу разговоры обособились на отдельные и каждый новый стакан упрочнял этот процесс. Говорили, как и прежде, в полголоса, подсознательно каждый ощущал, при каких обстоятельствах они здесь собрались.