На борту каждого судна находилось от двух до пяти десятков бойцов, горящих желанием разжиться чужим добром. Половина добровольцев в прежней жизни именовались ушкуйниками и занимались тем же самым. Потихоньку грабили суда и моряков, правда, не в таких масштабах.

Каждый капитан от лица своих соратников стандартно подписывал договор со многими пунктами, учитывающими вопрос дележа добычи и подчинения. В зачет шли размеры команды, вклад в общее дело, даже ранения и гибель подчиненных, а также правила поведения при том, что именовалось конфискацией имущества. Сухой закон в плаванье, запрет на выяснение отношений на борту. Убийства и насилие при отсутствии сопротивления запрещались. Некоторые думали, что это формальность и, после того, как Пинающий Медведь выпорол несколько пьяниц и повесил экипаж одной парусной шаланды за беспричинное убийство, а само судно продал в Варшаве, поделив стоимость между оставшимися, небольшая часть завербованных ушла. Все остальные прекрасно понимали необходимость дисциплины. Да и зона не настолько большая, чтобы при желании нельзя было любого найти и свести счеты, когда все закончится. Тут или всех сразу убивать, чтобы не было свидетелей, или вести себя по определенным правилам.

Почти у самого борта лег снаряд, баржу изрядно качнуло, и фонтан воды обрушился на палубу.

— Самолет! — заорал Пинающий Медведь. Очень неудачно получилось. Беспилотник как раз с рассветом сел на палубу и что там появилось со стороны Славянска, было не понятно. Разрыв был серьезный.

Через несколько минут самолет стартовал и пошел вдоль реки, стараясь держаться на фоне деревьев. На реке встала еще одна стена воды. Каждые две-три минуты падал очередной снаряд и суда поспешно пытались выйти из-под обстрела. Они мешали друг другу и без всякого порядка стремились смыться побыстрее, забыв о собственных людях, высаженных на берег. Две баржи с изрядным треском столкнулись, но скорость была низкая и особых повреждений друг другу не нанесли. Не то пятый, не то шестой снаряд угодил в несчастный пароходик, медленно шевелящий своими колесами. Он пробил палубу и взорвался в трюме. Судно буквально вывернуло наизнанку и в считанные минуты на поверхности воды плавали одни обломки.

— Здесь есть артиллерийский наводчик, — разглядывая сузившимися глазами берег, сказал Пинающий Медведь. — Слишком они точно стреляют.

Он быстро заговорил в «телефон», отдавая указания. Вторая баржа запустила своего летающего разведчика, который пошел в сторону холмов. Пинающий Медведь дождался пока десант рысью понесся вдоль берега, уходя от выбросившейся на берег баржи, и махнул наводчику ЗУшки.