Эх, еще бы Рин приучить к пению, и можно будет организовывать настоящую поющую эскадрилью, как в легендарном фильме «В бой идут одни старики…». Так. А ведь, кажется, насколько я помню, Уранами должна уметь играть на скрипке, да и Акира тоже у нас к музыке какое-то отношение имеет, или это уже меня просто глючит? Хотя нет, вряд ли — по таким пустякам обычно проколов не бывает… Так что будем организовывать еще и вокально-инструментальный ансамбль «Пилоты»? Да нет уже, не дождетесь, — на это у меня уже сил точно не хватит… Да и что это за ансамбль? Скорее уж пока только дуэт — я и Уранами…
Хм, интересно… А не слишком ли часто я в последнее время думаю о Рин? А вы, батенька, случаем не…
Так, задумались они, понимаете ли, тут, а, между прочим, уже полкуплета отыграло, вторая успешно пропущена, так что теперь придется выходить сразу на припев…
Именно так, демон вас всех побери! Я не сдамся и буду готов встретить лицом к лицу любую опасность. И если что, то за меня теперь есть кому отомстить или подхватить упавшее знамя борьбы с врагами человечества…
Здравствуйте, пафос и патетика — без вас мне бывает так скучно! Но ведь без них никуда, ведь так?…
Дверь в мою комнату открылась, и раздались аплодисменты. Я от неожиданности сразу прервал и игру, и пение.
— Высший класс, Синтаро! — Мэнэми показала мне большой палец, держа в левой руке банку пива. — Так все-таки ты у нас умеешь играть, а? Да и петь у тебя неплохо получается…
— Да бывало и получше… — слегка покраснев, ответил я. Младший мысленно подтвердил мои слова — действительно, если бы заниматься музыкой так же плотно, как, скажем, фехтованием, можно было бы добиться гораздо большего и лучшего…
Вот только оно мне, что ли, надо? Да, конечно, «Кто сказал, что нужно бросить песни на войне? После боя сердце просит музыки вдвойне!», но ведь я все же солдат, а не музыкант.
— Сейчас тоже было очень даже неплохо, — успокоила меня (хотя скорее Младшего) Мэнэми. — Хорошая песня, кстати… Знаешь перевод?
— Если в общих чертах, то пришло время встретиться со своими страхами лицом к лицу. Нельзя сдаваться, а нужно выстоять…
— Хорошая песня, — улыбнулась Кусанаги. — И настроение у тебя, Синтаро, правильное… Ладно уж… Давай, спокойной ночи, Синтаро. Я спать пойду, а то мне завтра опять на работу чуть свет вставать…
— Ага, спокойно ночи, — откликнулся я, а в голове все играли мои последние слова, явно почерпнутые из какой-то песни…
«А значит, нужно выстоять, покуда не помрем… Аты-баты… Аты-баты…»
Ведь выстоим, Синтаро, правда?…