От дверного проема послышался слабый звук шаркающих шагов.

— В чем дело, Трипио? — спросила Лея, повернувшись лицом к дройду.

— Ваша Честь, Чубакка проинформировал меня, что вы скоро покидаете это место, — сказал Трипио немного озабоченным голосом. — Могу я надеяться, что буду сопровождать вас?

— Да, конечно, — ответила Лея. — Независимо от того, что произойдет в Нистао, не думаю, что тебе захочется остаться здесь в качестве свидетеля этого события.

— Я вполне с вами согласен. — Дройд заколебался, и по его позе Лея поняла, что его тревога не вполне улеглась. — Есть, однако, кое-что, о чем, я действительно так думаю, вам следует знать, — продолжил он свою речь. — Один из дройдов-обез-зараживателей ведет себя очень странно.

— Действительно? — сказала Лея. — И в чем же эта странность выражается?

— Кажется, он проявляет ко всему слишком глубокий интерес, — ответил Трипио. — Он задает очень много вопросов не только о вас и Чубакке, но и обо мне. Я также видел, что он носится по деревне после того, как был якобы выключен на ночь.

— Возможно, в последний раз ему неправильно подчистили память, — сказала Лея, хотя в действительности у нее не было настроения устраивать обмен каламбурами на тему личностных качеств дройдов. — Я могу назвать одного-двух других дройдов, которые гораздо более любопытны, чем предусматривалось их первоначальным программированием.

— Ваша Честь! — запротестовал Трипио тоном задетого за живое. — Арту — совсем особый случай.

— Я не имела в виду только Арту. — Лея подняла руку, давая понять, что продолжения дискуссии не будет. — Но мне понятна твоя озабоченность. И вот что я тебе скажу: присмотри за этим дройдом вместо меня, хорошо?

— Конечно, Ваша Честь, — сказал Трипио. Он отвесил легкий поклон, зашаркал к выходу и скрылся в сгущавшихся сумерках.

Лея вздохнула и огляделась вокруг. Безостановочное хождение вдоль стены дукхи привело ее к настенной генеалогической карте, и она целую минуту, не отрывая взгляда, смотрела на нее. В резьбе по дереву ощущалось присутствие истории — истории спокойной, но глубокой семейной гордости. Она проследила взглядом одну из линий соединения имен, задаваясь вопросом, что думают и чувствуют сами ногри, изучая карту. Видят они на ней свои победы и неудачи или только победы? И то и другое, решила она. Ногри запомнятся ей народом, который умышленно не делает себя слепым перед реальностью.

— Вы видите на этой деревянной доске конец нашей семьи, леди Вейдер?

Лея резко отшатнулась.

— Иногда мне хочется, чтобы ваши люди не были такими хорошими мастерами этого дела, — сказала она, снова обретя равновесие.