К тому времени, как пленников перенесли на платформу, они уже пришли в сознание.

— Что случилось? — спросил Тируп, присев у носилок, на которых лежала женщина. — Вы можете говорить?

Старуха тяжело повернулась под одеялом, и Тристан наклонился пониже, чтобы услышать ее шепот.

— Свет погас, — она замолчала, облизала губы. — Стало совсем темно… а потом мы услышали, как кто-то вошел. Это были… мазуки. — Женщина подняла костлявую руку, но Тируп осторожно вернул ее на место. — Они начали… стрелять, просто так… без всякой причины. Все закричали и стали прятаться…

— Теперь все позади. — Медик потрепал ее по плечу и, явно недовольный любопытством лейтенанта, оттеснил его от носилок. — Теперь вы в безопасности.

У Тристана вдруг закружилась голова, он пошатнулся.

— Середж! — окликнул его врач.

Юноша медленно повернулся. Кровь отхлынула от лица, задрожали похолодевшие руки.

— Это моя вина, — прошептал он, чувствуя, как из жеЛудка поднимается волна тошноты.

— В чем дело, парень? — Лейтенант пристально посмотрел на него сквозь визор шлема.

Тристан покачал головой и отвел взгляд в сторону.

— Это мы… отключили здесь свет, чтобы отвлечь мазуков, когда они обнаружили группу Эдельгарда. Мазуки поняли, что мы здесь. Если бы не это…

Тируп крепко сжал его плечо.

— Вот что, Середж, послушай меня и запомни. То, что сделала твоя группа, называется отвлекающим маневром, необходимым для выполнения задания. ТЫ не заставлял этих псов расстреливать людей! НИКТО не виноват в том, что случилось! Только мазуки! Понял?

Тристан молча смотрел на него.

— Ты меня слышишь? — рявкнул Тируп.

— Да, сэр, — пробормотал он и неуверенно кивнул.

В шаттлы погрузили 1225 пластиковых мешков с телами погибших, в том числе Эспино, а также трех раненых сферзахов и оставшихся в живых пленников.

* * *

Когда все было закончено, и Тируп разрешил отдохнуть, Тристан ушел в дальнюю темную комнату, снял шлем и принялся отжиматься от пола, пока совсем не обессилел.