– Андрей! Мальчик мой! – с приторно-радостным выражением ко мне разворачивается бог. Сволочь, ведь почувствовал меня заранее…

– Ара! – Я кашлянул и, копируя собеседника, продолжил: – Горн! Ты еще жив? Досадно! Э-э, хотел сказать отрадно!

Зеленокожий, до этого рассматривааший меня с оценивающе-настороженным выражением, удивленно хрюкнул, пытаясь не рассмеяться. Меня же подняла вверх и сжала невидимая сила!

– Смотри, дошутишься… – ласково пообещал Арагорн, подойдя к моей беспомощно висящей тушке.

– Поставь. Меня. На. Место. Светлый. – Через силу прохрипел ему в ответ.

– Светлый? – усмехнулся бог, будто пробуя слово на вкус. – Даже так. Что ж, такой вариант даже интересней.

Воздух в моих легких катастрофически кончался. На хрена я хамил этому гаду?! Язык мой – враг мой. Герой… Спас планету и думал, все? Да «этим» абсолютно начхать на простых смертных.

– Есть задание для тебя! – издалека донесся голос бога.

Ух… отпустило. Чуть живой тушкой я упал на землю. Давление исчезло. Потер горло и стал вытаскивать тушенку, взятую с собой в качестве сухпая, намеренно не замечая Арагорна, – надоело бояться этих существ. Сделал приглашающий жест зеленому, посмотрим, что это за тип.

Тот, хмыкнув, подошел и уселся рядом.

– Андрей. Человек. Страж, – представился я, нарезая хлеб.

– Роман, был Романом, а теперь анич, Барб.

– Барб… Это хорошо. Немец, что ли?

Я с интересом рассматривал человека, осмелившегося хамить божку. Зачем он это делает, чего добивается, ему жить надоело? Первое впечатление не всегда бывает верным, но мне почему-то кажется, что я не ошибаюсь. У Андрея это не первая и не вторая встреча с Арагорном, он хорошо знает божка. Да и тот его. От задания нам не отвертеться, надо налаживать с напарником контакт. Как – это не вопрос для жителей бывшей Страны Советов.

– Сам такое слово. «Горючее» есть?

Наш человек! Поставил на импровизированный стол плоскую фляжку с первачом, которым запасся еще в Солоне. Естественно, исключительно в профилактических целях – для дезинфекции! Тут же у зеленокожего в руках появилась маленькая рюмка, – ловок, шельма, я даже не увидел, где он ее прятал.