Ками отогнула воротник своей легкой куртки и откинула волосы с шеи. В темноте плохо было видно, но я помнил, что там у нее была небольшая татуировка, состоящая из какого-то замудреного шебекского иероглифа. Я видел его пару раз, но абсолютно не обращал внимания, тем более что недолюбливал, когда девушки «украшают» себя подобным образом.

— Это печать полукровки, ее накладывают при рождении, — сообщила мне девушка, и я различил нотки стыда в ее голосе. — От такой печати не избавиться просто так: даже если пересадить кожу, она снова проявится через несколько дней. Это что-то внутреннее, связанное с генетикой тканей, что ли…

Ками спрятала татуировку под волосами и продолжила тихо:

— Моя мать умудрилась познакомиться с моим отцом в колонии. Я раньше не понимала, зачем было ей, жительнице Верхнего города, связываться с иностранцем, идзином… Теперь понимаю.

— А Нэко? — спросил я, немного встревоженный ее последними словами, но уже заинтересованный подробностями жизни, которые Ками никогда ранее не разглашала.

— Нэко вытащил меня из лап стражников, когда с меня уже сорвали одежду, — просто сообщила Ками. — Кто-то из своих настучал на меня. А стражники были, естественно, не против воспользоваться бесправной девчонкой. Можешь представить, как я обрадовалась, когда узнала, что у меня есть брат, живущий в Верхнем городе, да еще и желающий вытащить свою сестру из социального низа… Мама после моего рождения умудрилась выкрасть меня из роддома, хотя печать мне уже успели поставить: это делают акушеры сразу после появления ребенка-полукровки на свет. Затем меня спрятали у старого рыбака, дальнего родственника, у него я и выросла, болтаясь то между рыбаками, то в недрах заводов на самом дне Города. Со временем пробилась в одну из групп, желающих свержения существующего порядка… Сопротивление разделению уровней, — Ками хмыкнула пренебрежительно, но я чувствовал боль в ее голосе. — Они были против разграничения на Верхний и Нижний город. Требовали каких-то свобод… А я была ниже их всех из-за своей крови.

Ками говорила куда-то в сторону, словно стесняясь взглянуть мне в глаза, теперь же она повернулась ко мне и попыталась взять мою руку, но Маня заворчала возмущенно, и девушка снова отвернулась.

— Нэко настаивал, чтобы я развивалась в группе сопротивления, становилась незаменимой. Теперь я понимаю, что у него было задание иметь своего человека в этой организации и он просто завербовал меня, прикрываясь легендой о родстве, — боли в голосе девушки прибавилось. — Я и развивалась, делая успехи и на тренировках, и в стычках с полицией… Нэко даже ввел меня в клан «Морские Змеи» — а это уже элита наемников, работающих на мафиозные структуры.