— Там черт ногу сломит, Глеб, — промямлил Цент; не то ушел от ответа, не то в самом деле не знал. — Бред какой-то. Разберусь и сообщу.

— Цент!

— Твою мать, Рамзес, я не знаю! Мы это сто раз обсуждали! За Оком сейчас не идут только безногие. Из «Ста рентген» целая толпа снялась. Но они, во-первых, ничего не знают, ползут вслепую, чисто посмотреть. Во-вторых, при любом раскладе ты их делаешь на сутки-двое. А у Норы стреляли прошлой ночью. Голову даю — кто-то чужой!

— Это все?

— Нет… Девица с тобой?

— Да.

— Рамзес, гони ее, а лучше кончи.

— Цент, не темни! — у Глеба упало сердце.

— Информация подтверждается стопроцентно. Она не Порывай!

— Мало ли однофамильцев…

— Не так просто, Рамзес. Я проработал вопрос, поговорил с людьми… В общем, она Рив — это правда, ее опознали. Фамилия известная в узких кругах. Некто Дж. Рив, официально папа, а по слухам… разное говорят, заработал миллионы на всяких скользких операциях. Не финансовых. Там и наемничество, и какие-то гнилые миссии в Африке и Афгане. Достоверно никто ничего не знает, но руки ему в приличном обществе не подают. Говорят за дочку, что она у папы доверенное лицо и чуть не правая рука.

— Дальше.

— Не дальше — раньше. А раньше, конкретно в девяносто втором году, Дж. Рив получил первую визу в Соединенные наши Штаты. На фамилию — угадай какую!

— Угадал. Дальше.

— С тобой невозможно работать, Рамзес, никакого удовольствия! Собственно, я клоню к тому, что папа въехал в новую жизнь по документам официально пропавшего без вести человека, Максима Ивановича Порывая. И ввез по таким же документам жену и ребенка.

— Пока не вижу особого криминала.

— Его бы не было, кабы не дочь. У Порываев в Харькове осталась дочь, ты помнишь? То есть, или они все не Порывай, или папа-мама — Порывай, а девчонка незнамо кто. Первое логичнее, как считаешь?

— Цент, я с ней говорил.

— М-м?

— Она темнит, но что Порывай — не врет.