Она только усмехнулась, приложила ладонь к замку, и дверь открылась. Я внес ламию в комнату и аккуратно положил ее на диван.

– Теперь, пожалуйста, оставьте меня с ней наедине.

Алиса, видимо, хотела что-то возразить, но Моргана положила руку ей на локоть и выразительно покачала головой.

Когда они вышли, я повернулся к Данире. Вот блин! Ведь мерзавка редкостная, а меня совесть мучает! Так я, чего доброго, скоро кромешников жалеть начну. Правда, ламия – все-таки другой случай. К тому же она мне нужна.

Я вздохнул и направил на криганку исцеляющую волну. Данира очнулась секунде на двадцатой излучения. Закашлялась и, увидев меня, попыталась отодвинуться, но без сил откинулась на подушку.

– Не знаю… зачем я вам… нужна, но если… так пойдет дальше, я… скоро загнусь.

– Не загнешься – я не позволю. Но убивать тоже не будешь.

Она горько усмехнулась:

– А вы… можете перестать есть?… Совсем…

– Тебе и не придется. Нужна энергия? Буду тебя с ложечки кормить.

– Как?

– Ты забыла, кто я?

Силы, видимо, понемногу возвращались к ламии: к моей положительной волне добавилась собственная регенерация. К тому же гибель портье тоже принесла ей весьма неслабую энергоподпитку. В результате криганка достаточно быстро оклемалась от полученной экзекуции, а мои слова пробудили в ней столь неподдельный интерес, что она даже села на кровати:

– Как вы это себе представляете?

– Тебе какая требуется энергия – отрицательная или положительная?

– И та и другая. В соотношении примерно шестьдесят на сорок.

– Могу предложить только восемьдесят на двадцать – положительная у меня в дефиците.

– Ну вообще-то…

– Вот только не надо строить из себя гурмана! Разносолов я тут тебе готовить не собираюсь – ситуация не та. Бери, что дают.