Сосредоточившись, я начал излучать, причем достаточно интенсивно, не ограничивая себя первым уровнем: что толку маскироваться после устроенного только что фейерверка? Эффект не заставил себя ждать: раны принялись затягиваться, а кости – становиться на место и срастаться. Впрочем, тут заслуга была не только моя, но и повышенной живучести самолично «модернизированной» материальной оболочки криганки. До конца я ее, конечно, не вылечу – и времени не хватит, и энергии положительной у меня не так уж много. Да и не нужно это по большому счету: главное – сделать ее более или менее мобильной, а там – сама регенерирует. Ей не привыкать.

– Спасибо! – наконец, выдохнула Данира и осторожно села, чуть поморщившись от боли.

– Дальше справишься? – с надеждой спросил я.

Она кивнула, чем вызвала у меня глубокое внутреннее облегчение. Я помог ей подняться на ноги и поискал глазами Моргану. Дочь сидела совершенно неподвижно шагах в десяти от меня и на что-то смотрела. Подойдя к ней, я осведомился:

– Ну что, нашла?

Впрочем, вопрос был явно лишним: Моргана зачарованно разглядывала лежащий на камнях предмет. Пригляделся и я. На взгляд обычного человека, это был вполне себе заурядный обломок металла, по которому затруднительно определить, частью чего он ранее являлся. Но мой взгляд уже перестал быть обычным. Я видел заметно больше, что меня, честно говоря, несколько удивило: одно дело Э-детектор, а чувствительность к магическим излучениям и визуальное обнаружение ауры предмета – совсем другое. Но если мне, в подобных делах абсолютно неподкованному, излучение казалось слабым, то моя дочь, обладая куда большей чувствительностью к магическим энергиям, вполне могла воспринимать Осколок как некий маги-прожектор. Последняя мысль вернула мое сознание к теме анхоров. Я положил руку на плечо впавшей в ступор Морганы и тихо проговорил:

– Дочка, сдается мне, время сваливать отсюда. Или ты соскучилась по Конклаву?

Она вздрогнула и подняла на меня глаза:

– Я не смогу взять его в руки, папа. Это слишком… страшная вещь.

Я пожал плечами, протянул руку и поднял Осколок. Тут же мой организм буквально пронзил заряд тока, причем сопровождавшегося волной холода, окатившей меня от кончиков пальцев руки до самых пяток. Впрочем, это явление быстро прекратилось, остался лишь холод металла в руке, пожалуй, слишком сильный для столь теплой погоды. А еще мое внимание привлек тот факт, что на нем совершенно не было крови, хотя Лилит, как я понял, извлекла его ни много ни мало из груди умирающего анхора. Он что же, интересно, впитывает кровь как губка? От этой мысли меня передернуло, и я поспешил спрятать странный предмет в карман.