- Невежливо, - сказал толстяк, заслоняясь правой ладонью. Разогнанная злая пуля ударила прямо в центр ладони. И, сплющившись, застряла в начавшей кровоточить плоти.

   Ватанабэ шагнул прочь от затихших трупов. Трикстер все продолжал стрелять. Не будучи склонным к излишнему проявлению эмоций, он вопил, но только в душе. Магазин подходил к концу, а пули все падали, падали, больно ударяя, но не поражая белую мишень. И только выставленная рука безбожно кровоточила, но не опускалась. Вторая же рука Сэма медленно сжималась в кулак, пока он быстрыми шагами сокращал дистанцию.

   Пистолет глухо стукнулся о пол, когда бросившийся в последнюю атаку охранник попытался достать толстяка в живот, видневшийся меж полами расстегнутого пиджака. Ответный удар пришелся в переносицу. Вспыхнуло потрясающее в своей чистоте сияние. Белое, белее всего, что несчастному доводилось когда-либо видеть, белее не пачкающегося костюма Ватанабэ. Эта белизна шла на трикстера неотвратимой стеной. В тот миг, когда тело ощутило касание света, наступил конец.

   Сэм пошевелил здоровой рукой и посмотрел на упавшее к ногам тело. Вторая кисть превратилась в кусок фарша, свисающий из рукава. Сизоватые клочки мяса торопливо становились на место, обрастая жилками и лоскутами кожи.

   - Некрасиво, чтоб тебя... - досадливо фыркнул толстяк. - Но надо идти. Пошерш немного ля фам.

   За кухней оказался удобный тупичок, выходящий на служебную лестницу и такой же служебный крошечный лифт. К уходящим наверх ступенькам тянулся обильный кровавый след. Держа в здоровой руке пистолет, Канзаки осторожно подобралась к перилам и посмотрела вверх. Где-то на дальних пролетах виднелась спешащая фигура. Противница, похоже, собиралась уходить верхом. Гостиница насчитывала четыре этажа. Трикстер, в принципе, мог бы попробовать слезть. Но ведь эта немка получила пулю. Ее организм должен был начать разлагаться, силы - уходить. Или эта альфа как Фрэнки - сумет перебороть убийственный эффект?

   Размышляя, Мегуми уже ступила на лестницу сама. Стремительно и бесшумно поднимаясь, она следовала за Гретой. Один этаж, второй. Здесь девушка увидела жалобно хлопающую на сквозняке дверь. Противница ушла туда? Нет, кровь виднелась на ступенях, ведущих выше. Неужели все-таки на крышу? Упорная женщина эта немецкая трикстерша. До сих пор на ногах и скачет. Чертыхнувшись про себя, Канзаки принялась подниматься дальше.

   По мере вознесения под небеса все отчетливее доносился равномерный шелестящий шум падавшего дождя. Вода никак не желала успокоиться, как будто ангелы дружно опорожнили десяток бочек. Или вообще совершили нечто чрезвычайно плотское и неприличное. Сырой холодный воздух тянулся вниз по ухоженным ступеням и зловеще щекотал кожу. Мегуми уловила приближение улицы, ступив на первую ступень последнего подъема. Наверху, скрытая темнотой, ждала дверь на крышу, стыдливо демонстрирующая выломанный замок. Грохот вскрытия девушка услышала еще на нижнем этаже. Грета бегала быстро.