— Ладно хватит, — дежурная улыбка, сменилась гримасой раздраженности. Рывком взлетел, Косяк отбросил комок полотенца, — тоже мне нашел из-за чего морали читать…

— Это не из-за чего-то! А из-за твоего пофигизма! Тебе же всегда на все насрать, — начиная злиться, Дыба перешел на крик, — я вообще-то хочу дожить до старости. А глупо сдохнуть — мне совсем не хочется!

— Да какая разница…, — бросив рассматривать вздувшуюся паутину, бьющихся в припадке напряжения вен на горле Дыбы, Косяк уперся взглядом в пылающие угли глаз, — какая у тебя смерть будет. Еще позаботься, что бы всегда были чистые трусы! А то вытряхнутый из скафандра трупешник, будет в несвежем… — ой какой позор! Ой, как не гигиенично! Ой и как же он будет в гробу смотреться?!

— Ты не передразнивай…, — кроша зубы в порошок, процедил Дыба, — это серьезный разговор Косяк. Сегодня утиль чуть не рванул, а завтра, что?

— А завтра тебе снесет голову снарядом! — перейдя на черный юмор, Косяк устало откинулся на койку, — или запечешься до хрустящей корочки… Ну, а суть?! Суть-то от этого не меняется! Все равно ведь сдохнешь, велика разница как?!

— Для меня велика, — умиротворяя в душе огонь злости, Дыба присел рядом. Рассматривая пыль, осевшую на зеркало уже натертых ботинок, ели слышно продолжил, — для меня имеет. И есть разница. У меня кроме жизни, ни чего и ни кого нету. Кому я нужен? Спившейся родне? Или чужому дяде? Да никому! Простой пацан. С которого и взять-то не чего… У меня только жизнь. И то как я ее проживу, и как я умру — делает с меня человека. А без цели, я буду просто животное — пожрать, выпить, да и покувыркаться с девкой… А я так ни хочу. Я не такой. Я хочу жить ради чего то! И умереть во имя чего-то! Понимаешь?

Последние предложения, кружили с тихим шелестом утихающих слов, а Косяк сидел как охотничий пес заслышав близость дичи. Стараясь не вспугнуть кружившую где-то рядом мысль, перебирал глазами дергавшиеся пальцы. С мучительной гримасой напряженной работы извилин, бился со вспугнутыми мыслями, бестолковым стадом метавшихся в голове. Обрывками образов скрывая, что-то важное…

— Ну у вас и разговорчики, — настороженно всматриваясь в лица друзей, решился нарушить затянувшуюся паузу Череп, — может быть фиг с ним, с этим агрегатом. Всего лишь железяка. А вы уже сцепились.

— Помолчи! — прогремело синхронное предложение.

— А орать-то зачем? — тихо возмутился Череп.

Надувшись, начал раздеваться. Запихнув комбез к развороченному утилизатору, раздраженно хлопнул дверцей шкафа. Закинув полотенце, глянул на молчавших друзей. С хмурыми рожами поглядывая виноватыми глазами, в его сторону.