— Конечно есть.

— Священная кровь… — Псайкер кивнул в его сторону, — твое задание было получить ее обратно.

— И я получил по-своему. Он все еще существует, во мне.

Церис нахмурился.

— Я боюсь, что великий Корбуло и другие высшие сангвинарные жрецы не предусматривали такое. Будут последствия.

— Они всегда есть, — ответил Рафен, — меня призовут к ответу, когда мы достигнем Ваала, и я встречусь со всеми с чистой совестью. Я сделал то, что требовалось. И ни о чем не сожалею.

— Это уж точно, — кивнул Церис.

— Ты сказал, что у тебя есть вопросы, — продолжил Рафен, — хочу услышать их всех, брат.

— Меня гложут сомнения, и я должен озвучить их. Ты, брат Рафен, единственный можешь понять почему.

— Продолжай, — приказал он.

— Я думаю, что Нокс ошибается, командир. Я не сомневаюсь, что человек, который пришел на Ваал и украл у нашего Ордена порцию святой жизненной влаги, теперь мертв. Я не сомневаюсь, что жизненная эссенция нашего примарха живет в тебе. Но я боюсь, что долг не оплачен. Не буквально.

— Еще больше загадок, — произнес Рафен, его настроение начало меняться. Церис подошел ближе:

— Сколько раз ты убил его, Рафен? Разорвал глотку… Болтом снес голову. Утопил во льду. Накормил им тиранид. Сколько из них были им? Все? Ни один из них?

Рафен одарил псайкера тяжелым взглядом:

— Ты знаешь ответ?

Церис отступил обратно в тени.

— Нет.

— Тогда приходи, когда узнаешь. В противном случае храни молчание.

Наконец-то оставшись наедине со своими мыслями, Рафен поднял взгляд на примарха и низко склонился. Его перевязанная рука потянулась к рукаву и достала маленький клочок бумаги, смятую заметку, что он нашел в брошенном госпитале колонии тау.

Не открывая ее, дабы снова прочесть написанные там слова, он бросил ее в огонь и смотрел, как бумага прогорает до темного пепла.