За пять месяцев отсутствия Дика остров изменился. Пропали палаточные городки. Людей переселили из палаток в новые квартиры. Было ясно, что к лету опустеют и стальные бараки солдатских казарм – строительство жилья и всего, что с ним, было, связано развернули во всю силу. 

 Преобразился порт. От развалин не осталось и следа. Опрятные пакгаузы, чистые молы. Пришвартованный у стенки флот островного государства. Но главное полностью восстановленные краны и грузовые подъемники, обеспечившие не только разгрузку судов, но и подъем   грузов на плато. Однако вид порта заставил еще раз заставил болезненно сжаться сердце. С грустью Дик в очередной раз убедился, что белоснежной красавицы «Ариадны» в порту не было.  Грек и его помощники остров покинули. Единственно, что позволяло надеяться  увидеть снова сестер де Гре на острове была  несомненная заинтересованность Лиз и Тессы, вложивших столько сил в раскопки,  продолжить начатую в том году работу. Судя потому, что знал Дик в этих работах бы заинтересован и Теодоракис.

 Дик знал, что работы в Храмах на время осенних штормов прервали и поэтому, когда «Каталина» подлетала к острову, намеренно дважды облетел его, пытаясь разглядеть то, что происходило на южных пляжах. Однако с воздуха раскоп, закрытый маскировочными сетями был совершенно не виден и первое, что  сделал Дик на следующий день это пришел к  тому обрыву, где в августе прощался с Тессой. Тот летний шторм был веселой забавой по сравнению с безумной стихией, обрушившейся на остров  в этот день.

 Яростный шторм гнал к острову высокие, седые от пены валы. Низкие серые облака и пелена дождя закрыли  горизонт, сократили, окутали сумраком пространство, и казалось, что волны приходят прямо из чрева обезумевшего моря. Внешняя гряда рифов с высоты островного плоскогорья была различима только потому, что вода закипала там с особой яростью, разбиваясь  о черные клыки волнолома внешнего кольца рифов. Шторм бросался на него, в бешенстве закипая пеной. Крутясь водоворотами, перепрыгивал препятствие и, теряя силу, напарывался на внутреннюю стену рифов. Обессиленный, на пляж он накатывался всего лишь пологими  волами сильного волнения.

 Но ветер с дождем мстили за бессилие морской воды. Они рвали сети камуфляжа, прикрывавшие вход в храмы. Гремели листами плохо закрепленной жести армейских казарм. Хлестали потоками дождя в окна новеньких домов. Струи воды сливались между собой и бурными реками неслись по улицам городка, выросшего за последние месяцы в неглубокой, искусственно углубленной  котловине, здесь же недалеко от южного края островного плато.