Голубев резко махнул рукой. На его лице была написана гордость за старого друга и беспокойство за его состояние.

Когда мы добрались до Лени Белоусова, то увидели искаженное болью, осыпанное мелкими капельками пота лицо летчика. Да-а, тяжело ему, больно…

– А ну-ка… – Я отодвинул ребят, взял виски Лени в руки и заглянул ему в глаза. Вылечить его я не смогу. Но можно поставить какой-нибудь блок, снижающий чувство боли. А вот как его активизировать? Я же не могу быть все время с ним вместе.

– Ты что, Виктор? – удивленно спросил Голубев.

– Не мешай. Наговор я один знаю. Дед научил.

А если так? Надо попробовать. Это может и сработать…

– Вот что, Леня. Я в госпитале слышал от одного профессора медицины… С болью можно бороться. Надо только уметь переключаться на какой-нибудь раздражитель.

– На водку? – слабо улыбнулся Белоусов. – А что! Вполне подойдет.

– Нет, водку не надо… Потом еще лечить тебя от пьянства. Попробуй шоколад. В нем, как говорят врачи, масса целебных свойств. В общем, так, как заболят ноги – сразу пару кусочков шоколада в рот. И думай только о нем: как вкусно, как сладко… приятно, боль уходит, уходит… Вот она на самом краешке сознания… она есть, но уже не беспокоит.

– Эй-эй, шаман! Ты что? – Мне на плечо легла рука комполка.

– Не мешай! Сейчас он будет в порядке…

Боль отпустила летчика. Его лицо разгладилось, исчезла испарина. Леня повозился и уселся поудобнее.

– А знаешь… Не болит!

– Вот и хорошо… Так ты понял? Как будет больно – сразу закидывай кусочек шоколада в кормоприемник! Ясно? Вот и ладушки.

Я встал.

– Ну ты и профессор! – восхищенно пробормотал Голубев. – И деретесь вы здорово. А ты еще спрашивал – как «зеленых» бить! Твои летчики сами могут лекции читать.

– Не «можут», а «могём», – буркнул я себе под нос.

– Что-что? – не понял Голубев.

– Да могут, конечно. Но набраться опыта у морских летчиков-гвардейцев никому еще не помешало!

– Ладно, перехвалишь! – засмеялся Василий Голубев. – Считай – твоя эскадрилья зачет сдала! Балтийское небо вам открыто, ребята!