У двойной двери желтоватого цвета, которую неизвестный художник пытался разукрасить под дерево, стояла пара часовых с автоматами и в касках. Проходя мимо них я опять задался вопросом откуда Вавилон брал столько хорошей экипировки? Если раньше я думал, что это было в наборе присланном неизвестными, то теперь видя масштабы, понял что секрет кроется в другом.

Мы прошли по длинному коридору со множеством дверей, затем поднялись по крутой лестнице  на третий этаж. Нас вели в святая святых.  Несколько раз нам на пути встречались военные, которым наш сопровождающий отдавал четь как угорелый. Открыв металлическую дверь, мы оказались в небольшой приемной, где меня ожидала удивительная встреча. Копна светлых волос, удивительно красивые глаза, я даже не успел сообразить кто передо мной как услышал:

 - Артем! Рада тебя видеть, мы думали ты погиб возле башни.

Она вышла из-за стола, на котором лежали аккуратные стопки бумаг, подошла и обняла, как самого близкого человека. Даже перехватило дыхание. Рядом стоял Стоун, скорчив мне одобрительно насмешливую гримасу.

 - Что с тобой было, как ты! – бархатно пропела Лена, и я окончательно растаял.

К счастью открылась дверь, из нее собственной персоной вышел Ковальский, с подвязанной рукой. На его груди на небольшом погончике гордо красовался клиновый лист, в обрамлении каких-то узоров.

- Я так понимаю, пан, Ковальский, вас можно поздравить с повышением! Раньше на вашей груди такого гербария не наблюдалось! – не удержался Стоун, картинно, неуклюже раскланявшись.

Ковальский скривился, но промолчал лишь бросив коротко:

-  Пойдемте!

Мы прошли за ним и оказались в просторном кабинете, с самой роскошной обстановкой, из той, что я видел на Вивусе. Практически настоящие диваны в дальнем углу, красивый длинный  стол, с полированной серебристой столешницей, приличные стулья с крутящимися седушками, еще  один хороший рабочий стол и шикарное кресло у окна.

 За столом сидело пять человек. У одного из них на груди сверкал такой же лист как и у Ковальского. Остальные были одарены нашивкой, поверх которой красовались две звезды. Причем литера «В» красовалась только у двоих из присутствующих, самого Ковальского и блондина, сидевшего справа от него. Остальные имели прямоугольную нашивку, в виде ленты на рукаве с надписью «Libertatem», включая второго генерала.

- Неплохо устроились Ковальский! У меня на такое даже фантазии бы не хватило! Поздравляю! – сказал Стоун, по хозяйски плюхаясь на один из стульев.

Я также решил не ждать приглашения и сел рядом. Мы вели себя нагло, так не следовало, но сейчас Стоун задавал тон.