Отнесли бочонки с чернилами на склад, оставив только небольшую склянку для пользования. Принесли чернильницу и присыпку с песком. Расставлять все это я никому не позволила, да, похоже, иного и не ждали, даже удивились бы, доверь я кому все это хозяйство. Только руководила, куда шкаф поставить, а куда полки прибить, письменный стол я вообще поставила в углу у окна. Удивились, но не рассказывать же, что я специально оставила центр комнаты для занятий. Вот Григ понял. Рядом с кладовой поставили еще один стол с перочинными ножами и заготовками перьев. Это место я торжественно показала Воробью, сообщив, что, пока он не научится хорошо очинять перья, пусть даже не надеется на уроки грамотности.

Наконец все разошлись, и я осталась одна. После дневной суеты даже скучно стало. Присела за столом у окна и долго наблюдала за двором, где, собственно, располагались главные удобства. Отличный видок, точно на туалет типа «сортир». Букв только не хватает, всего одна кабинка, общая. Поморщилась и переставила стул к другому окну, это на улицу выходит, можно за прохожими наблюдать… а им за мной. Надо бы кустики какие посадить под окнами и занавески повесить. Завтра скажу Григу. И вообще, пойду-ка я спать, устала. Конечно, хорошо бы помыться, но тут ведь целая проблема: ни ванны, ни душа. Вышла во двор, подняла из колодца ведро воды и, морщась, умылась ледяной водой. Вроде бы видела душевую кабину с бочкой наверху, но сейчас нет сил смотреть, завтра, а пока и так сойдет. Набрала еще одно ведро и оставила на крыльце. За ночь нагреется, завтра с утра сгодится для умывания, магией на улице лучше не пользоваться, пока не решу проблему безопасности. Все, а теперь с чистой совестью и чистым телом в кровать — и на боковую. Спа-а-ать…

На следующее утро первым у меня появился не Григ, как я ожидала, а Рамон с профессором университета, который принимал у меня экзамены. Я даже умыться толком не успела, вчера весь день дом в порядок приводили, сегодня, думала, помоюсь, но и тут выдернули. К тому же с ними пришел еще один мужчина, моложе Джорка, хотя видно, что физическими упражнениями он не избалован, под мышкой держит папку из мягкой кожи, а в другой руке сумку, тяжелую на вид. Едва войдя, он с облегчением взгромоздил ее на стул и глянул на меня.

— Это, что ль, твой уникум, Джорк? Что-то мелковат он.

Я выпрямилась во весь рост, стараясь казаться выше.

— Знаете, уважаемый, — ядовито уведомила я хама, — если вам оторвать ноги, то мы с вами как раз окажемся одного роста! Если он вас так смущает, можно провести операцию выравнивания. Господин Рамон, вы не окажете мне услугу?