— Эл-л-л-ор-р-ра, пр-р-р-рек-кр-р-ра-т-ти-и-и-и меня-а-а тряс-сти-и-и-и!

— О, кажется, пришла в себя. — Элора осторожно поставила меня на землю и похлопала по щеке. — Вот и умничка.

Я наградила ее убийственным взглядом, который та выдержала с совершеннейшим пренебрежением. Потом печально посмотрела на меня.

— Тебе есть к кому пойти, проклянут тебя или нет. А я бы с тобой поменялась местами, даже если бы была уверена, что меня не примут, главное, чтобы родители были живы.

Словно обухом по голове шарахнуло, и дрожь сразу как-то прошла. Стояла, опустив руки и голову. Сколько раз ругала других, когда они начинали жалеть себя, такие люди меня буквально до бешенства доводили, всегда думала, что их бы на мое место, а я, так и быть, согласна принять на себя их неприятности. И вот сама… Как я расскажу и о чем — это моя забота, но мои родители живы, в отличие от… И хуже того, она знает, кто убил ее родителей, и знает, что в этом принимали участие те, кого она в свое время знала и если не любила, то уважала.

— Элора…

Она вдруг подошла ко мне и положила руку на плечо.

— Не надо, Лена. Я понимаю, каково тебе.

— Просто… Маренс, сволочь! Знал, куда бить! — Я вдруг всхлипнула, но уже не жалостливо, а зло. — Он меня хорошо изучил! Если бы просто все рассказал…

— Ты бы его отпустила?

— Я что, похожа на умалишенную? Маренс изучил меня, но и я его тоже прекрасно знаю, потому и не пробовала обещать сохранить ему жизнь, и он знал, что не сохраню. Это страшный человек, и оставлять его живым за спиной — довольно странный способ самоубийства. Проще с дерева прыгнуть вниз головой. Своего унижения он никогда бы не простил, а поскольку он тоже знал дорогу в мой мир, то мне бы нигде не было спасения. Он бы и моих родителей не пощадил, чтобы добраться до меня.

— Тогда чего ты так распереживалась?

Я посмотрела на руки.

— А ты чего тогда сбежала в последний день?

Элора отвернулась.

— Прости… ты сильнее меня…

— Сильнее? Я в последний момент чуть сама не сбежала… Кажется, Маренс этого и добивался. Промедли я еще несколько минут — и из разрушенного сознания уже ничего бы достать не удалось. Просто он знал, через что мне уже пришлось пройти. Все ведь я уже переживала, и первые трупы, были и ночные кошмары. Я сознательно приняла решение и приняла свою судьбу… чтобы выжить. Маренсу удалось меня поколебать, но недостаточно, чтобы я отступила, тем более уже заплатила такую цену.

— А раз приняла, чего тогда тут сырость разводишь и трясешься?

Я посмотрела на небо.

— Скажи, Элора, а ты бы вот хотела, чтобы твоя дочь вернулась и заявила тебе, что стала убийцей и что она уже отправила на тот свет людей больше, чем иной маньяк?