Мало-помалу возвращалось любопытство. Эрван открыл глаза, осторожно повертел головой. Прислушался: беседа капитана, доктора и Бастиана была в самом разгаре.

Эх, как всегда, самое интересное пропустил…

Он поёрзал, устраиваясь поудобнее. Навострил уши.

– …Бастиан, мне сейчас не важно, что чувствует команда. Главное, чтобы делала своё дело. Если хотите, я сам им объясню.

Капитан завёл руки за спину, сжал кулаки: Эрван заметил, как побелели костяшки пальцев.

– Нет, – Бастиан нахмурился, упрямо мотнул головой. – Разговор с экипажем – моя забота. Да только трудно растолковать людям, чего и сам не понимаешь.

– Да что тут объяснять! – Похоже, терпение капитана подходило к концу. – Скажите им, что тоска, безнадёжность и прочее – не их собственная. С ними можно – нужно! – бороться. И начните с себя: похоже, на вас морок уже подействовал.

Боцман вскинулся, как от пощёчины, кожа пошла багровыми пятнами. Яростно что-то прорычав, он шагнул к капитану… И вдруг остановился. На лице проступило озадаченное выражение: он неуверенно переступил с ноги на ногу, почесал за ухом.

– А что ж… Может, и верно, – сказал он задумчиво. Замолчал на пару мгновений, затем резко кивнул. – Поговорю с ребятами: как бы и впрямь чего не вышло.

Через минуту по кораблю разнёсся зычный голос:

– А ну ребята, скажите мне, как на духу: кому сейчас паршиво?

Молчание в ответ. Эрван, сидя в укромном месте у фальшборта, не мог видеть палубы, но живо представил, как переглядываются ошеломлённые матросы.

Бастиан продолжил:

– Повторяю вопрос: кому сейчас паршиво? Паршивей обычного?

Нестройный гул. Потом угрюмый возглас:

– Ну, мне…

– И мне…

– Пропади оно…

Толпа взорвалась криками.

«Во горланят… Откуда только силы взялись! Будто надеются, что крик поможет. А вдруг и вправду?» – Эрван навострил уши.