Светлый фон
Алекс уже знал, чем все закончится.

– Нет, уж лучше аномалия, чем кровососы, – ответила Мэг.

– Нет, уж лучше аномалия, чем кровососы, – ответила Мэг.

– Тогда вперед. Посмотрим, что там за чудеса.

– Тогда вперед. Посмотрим, что там за чудеса.

– Подожди. Сквозняк. – Девушка ухватила Монгола за руку. – Чувствуешь сквозняк? Где-то должен быть выход на поверхность. Недалеко.

– Подожди. Сквозняк. – Девушка ухватила Монгола за руку. – Чувствуешь сквозняк? Где-то должен быть выход на поверхность. Недалеко.

– Попробуем поискать.

– Попробуем поискать.

Мэг кивнула.

Мэг кивнула.

– Я иду первый, – привычно констатировал Монгол.

– Я иду первый, – привычно констатировал Монгол.

Старатели быстро двинулись вперед. Сзади утробно рычал кровосос, от которого ускользнула дичь, но соваться в тоннель он не решался. Чем бы ни был приближающийся туман, тварь боялась его гораздо больше перспективы остаться без свежей человечины.

Старатели быстро двинулись вперед. Сзади утробно рычал кровосос, от которого ускользнула дичь, но соваться в тоннель он не решался. Чем бы ни был приближающийся туман, тварь боялась его гораздо больше перспективы остаться без свежей человечины.

– Монгол, тут поворот. – Мэг, которая шла справа, нащупала рукой проем в стене, загороженный решеткой. – Это вентиляционный отсек. По нему можно подняться вверх.

– Монгол, тут поворот. – Мэг, которая шла справа, нащупала рукой проем в стене, загороженный решеткой. – Это вентиляционный отсек. По нему можно подняться вверх.

– Ага, хорошо бы еще знать, что там наверху… ну-ка, пусти меня.

– Ага, хорошо бы еще знать, что там наверху… ну-ка, пусти меня.

Военный старатель подцепил прикладом автомата край решетки и навалился на оружие всем телом. Болты со скрипом начали поддаваться, не хватало самой малости – чуть большего усилия и минуты времени. Синий туман был уже в сорока метрах, он по-прежнему выглядел как очень слабое свечение, но уже подбирался к воле застрявших в тоннеле людей. Алекс почувствовал, как едва заметное шипение подкатывает к ушам, проникает невидимыми нитями в мозг и пытается подчинить его себе. Страх отступал, оставалось лишь муторное влечение во тьму, которому невозможно было сопротивляться. Монгол в последний раз ударил по решетке, окончательно выбивая ее из креплений, теперь можно было протиснуться в узкий лаз, который уходил куда-то вглубь стены.