Он подумал и уточнил:

– Испарилось всё, кроме этого куска. Наверное, он был самым массивным.

Некич посмотрел в глубь тоннеля. «Там засада», – говорила его напряжённая фигура. Вольск взглянул на морлифов. Дорс казалась спокойной, а на холке Дунса шерсть встала гребнем. Он беспокоился.

– Мы где-то рядом с Большим наклонным тоннелем, – определила Шерма. – Но, насколько я понимаю, всё ещё на первом уровне. Надо найти проход на нижние уровни.

– Тоннель, которым мы шли, имел небольшой угол наклона, – заметил Махонико. – Возможно, мы уже достаточно глубоко. Точно сориентироваться не могу. Датчик расстояния до ядра планеты не работает.

– Почему?

– Не знаю, Шей, – Махонико пожал плечами. – Его что-то блокирует. И магнитное поле здесь какое-то странное. С нерегулярными всплесками. Если бы не трёхконтурная защита, позитронные мозги роботов уже бы глючило.

В коммуникаторе сгустилась тишина.

– Я хочу, Ои, – прервала молчание Шерма, – чтобы ты сейчас вслух сказала о том, что подумала. То, что услышала я.

– Стражи Храма уже не спят, – сказала Овита. – Они проснулись, когда вы взяли в руки этот кусок железа.

– Значит, он не зря здесь лежал, – понял Некич.

– Здесь ничего не лежит зря, – подтвердила Знающая. – Мы ещё можем повернуть назад…

– Не можем, – отрезала Шерма. – На поверхности нас убьют посланцы Пифии. Мы пойдём к Большому тоннелю.

Она отдала неслышную команду морлифам. Дорс нырнула во тьму тоннеля, Дунс замешкался, но последовал за подругой. За мутантами двинулись «пауки».

Вей, так, чтобы было видно Вольску, коснулась плеча средним пальцем руки. В толковом перечне арпикранских студенческих знаков этот жест обозначал «смотри на меня, делай, как я».

Археолог напрягся. У него не было сверхчеловеческой интуиции пифийских Сестёр, но он тоже чувствовал, что вот, сейчас, произойдёт что-то существенное. Ему не хотелось идти дальше. Нечто безмолвное, но обладающее волей, давило на его сознание, словно поток незримой силы вырывался из той тьмы, в которую вела свою маленькую армию женщина, сотворённая мастером Тейсанболоном на погибель Империи.

Тоннель, в который они вошли, был значительно шире и выше предыдущих. Наклонные стены не смыкались здесь под острым углом, а плавно переходили в округлые своды. Строители Лабиринта облицевали широкий тоннель не шестиугольными, а квадратными плитами, огромными, во всю высоту стены. Пыль, лежавшая на полу, была прорежена неглубокими бороздками, сплетавшимися в волнистые и спиралевидные узоры. Прожекторы роботов бросали перед собой голубоватые веера лучей, и тоннель был освещён на сотню метров вперёд. Людям эта часть Лабиринта показалась такой же пустой и безопасной, как и пройденные коридоры.