Никаких следов. Абсолютно. Под тяжестью массивных наконечников утонули даже копья. Не всплыла ни одна накидка с крестом: свои плащи Инквизиторы пристегнули крепко.

Гнетущее чувство, мрачные мысли…

Виктор угрюмо смотрел на ласковые прибрежные волны, легко и непринужденно поглотившие несколько десятков человек и даже не заметившие этого.

Может, и мы вот так же трепыхаемся после Бойни в убаюкивающих волнах самообмана? Мы – то есть все человечество. Его жалкие остатки. Поем сами себе свои песни, отгородившись от мутантов, насколько это возможно. Навесив на себя латы ложных иллюзий и нахлобучив на головы шлемы слепоты, в которых опущенные забрала приварены намертво и нет даже смотровых прорезей, чтобы увидеть очевидное… реальность… будущее. Увидеть таким, как оно есть.

И, может, мы тоже идем на борьбу со смертью, которую в принципе невозможно победить.

Идем, а на самом деле лишь все дальше и дальше заходим в губительные воды, откуда нет возврата. Может, вся наша хваленая борьба за выживание – не больше чем последний поход в смертельную пучину?

Стоп! Неверные, ненужные, вредные мысли. Виктор тряхнул головой. Мы – не отчаявшиеся фанатики, потерявшие бога и утратившие веру. Значит, у нас еще есть шанс. Должен быть.

Ему хотелось на это надеяться. И он не собирался отказываться от своей надежды. Иначе нельзя. Иначе зачем жить, куда-то плыть, к чему-то стремиться, сражаться, любить? Иначе – лучше уж сразу, как эти вот… «Утопленники… Самые настоящие».

«Нет, – решил он, – мы не утопленники, мы еще побарахтаемся. И мы выплывем. Не накопилось еще таких морей, таких Котлов и такого отчаяния, чтобы утопить в них все человечество, сколько бы его там не оставалось».

* * *

Небольшую группку всадников, появившуюся в оливковой роще на дальнем холме, трудно было заметить. Между тем с холма великолепно просматривались все Креуские окрестности. И город, и береговые укрепления, и порт, и мыс, уходящий в море. И само море – до горизонта.

Всадники просто наблюдали. Их лица были покрыты несмываемой боевой раскраской, на шлемах и касках покачивались перья. Разведчики из головного дозора армии Соединенных Племен далеко оторвались от основных сил и старались ничем не выдать своего присутствия.

Впрочем, скрытное наблюдение будет вестись лишь до тех пор, пока не подойдет подмога, а в небе не раздастся клекот Гром-птицы. Ну а потом… Потом уже не будет необходимости скрываться. Потом они обрушатся на приморский город, как разрушительное торнадо.

Как это бывало уже неоднократно.

Они прошли по чужой земле от побережья до побережья. Но это лишь мизерная часть того, что им еще предстоит пройти во славу и по воле Тотемов. Что ж, они будут идти, покуда с ними пребывает священный Маниту, дарующий победу.