Из-за дальнего вагончика выехала телега, и я забрал у Григория бинокль. Люди как люди. Одежда весьма разномастная: кожаная куртка, ветровка, фуфайка с обрезанными рукавами, длинный плащ-дождевик. Вооружены двумя двустволками, обрезом и помповиком. Телега остановилась рядом со свернутой палаткой. Молодой парень в дождевике спрыгнул на землю и, поднатужившись, перебросил палатку через борт.

И кто это такие? Курьеры? Запросто. Местных от них с первого взгляда отличить можно. Местные – а я заметил троих: по караульному у вагончиков и часовой на вышке, – те в камуфляже. У караульных автоматы Калашникова, на вышке РПК.

– Ничего не чувствуешь? – прошептал я. – Я как на вон тот вагончик смотрю – виски ломит.

– Нет, нормально все, – еще тише ответил Григорий.

Ничего не понимаю. Мало того, что глаза слезиться начали, так еще и зуд по всему телу пошел. Я попытался почувствовать состояние поля магической энергии и сразу же скривился от неприятного ощущения. Самая близкая ассоциация – в черепе начали сверлить дырку. Изнутри и снаружи одновременно. Перфоратором. Но и того, что успел заметить, хватило, чтобы прийти к весьма настораживающему выводу: концентрация магической энергии вокруг вагончиков была просто невероятной. Нечто подобное, хоть и не в таких масштабах, было на квартире нарка, куда меня затащил Григорий.

Энергетическое поле постоянно колебалось, а возникавшие при этом перепады мог почувствовать даже обычный человек. И из этого следует один весьма неприятный момент: при штурме Ялтин нам ничем помочь не сможет. Положительный момент тоже имелся: колдунов среди производителей наркотиков быть не должно. Человеку с высокой чувствительностью в этой душегубке и двух часов не продержаться.

– Как думаешь, сколько их? – выглянул из-за поваленной опоры Григорий.

– Человек десять, не меньше. – Я вновь поднес бинокль к глазам. Четверо на телеге, два караульных, плюс пулеметчик на вышке. – Я семерых вижу.

– Это с которыми на телеге?

– Да.

– С этими, думаю, десятка полтора наберется. – Гриша забрал у меня бинокль. – Я восьмерых насчитал.

– Где восьмой?

– Куст сирени видишь? Почти у леса, слева от ветряка.

– Ага, понял. – Приглядевшись, я смог различить в тех кустах какое-то шевеление. Камуфляж скрадывал фигуру часового, но когда тот неосторожно менял позу, укрыться от пристального взгляда не мог. – А почему ты решил, что их так много?

– В вагончике сменщики отдыхать должны. Так что это еще человек пять – шесть. – Григорий убрал бинокль и задумался. – Иди скажи: пусть Мельников и Ялтин придут. И переговорными амулетами не пользуйтесь.