Она пролистала вперёд и снова вернулась обратно, наугад совершая скачки во времени, отслеживая не хронологию событий, но имена экспериментаторов. Достижения отдельных личностей. Она связала официальные предписания с персональными записями, с именами тех, кого, как она смутно припомнила, оставили друзья и друзья друзей.

Последний прорыв в проведении экспериментов, как оказалось, произошёл два года назад. В эксперимент включился новый объект. После этого испытания, проводимые над эмбрионами, стали увенчиваться успехом. Дети начали развиваться вместо того, чтобы обрастать опухолями и чахнуть в материнской утробе. У нового объекта был свой номер: IDFM40981A.

Болели пальцы. Перед глазами всё расплывалось, но она не остановилась. Активировала перекрёстную проверку, пробежала глазами ещё одну серию рапортов в поисках имени и отправного пункта, исходной точки. Откуда появился объект IDFM40981A? Если имела место фальсификация данных, то именно здесь.

Наконец открылся первоначальный рапорт о состоянии здоровья. Объекты экспериментов по прибытии должны были подвергнуться сканированию и исследованию. Изменяющиеся черты фиксировались и непременно учитывались. Включая имена и миры происхождения, даже если они больше не упоминались.

Эмилия прочитала рапорт.

«Мне следовало знать, — думала она. — В самом деле, мне следовало догадаться».

Конечно же IDFM40981A была Бьянка Файетт. Пропавшая праведница. Соларианцы отправили бессмертную в систему Эразмус, а система разобрала её на винтики, чтобы посмотреть, как она устроена.

Эмилия уронила руки на колени. Так вот в чём дело. Это реально. Кровавый род, или, по крайней мере, его избранные члены, собирается жить вечно.

И ей вправду необходимо сделать свой выбор и решить, присоединится ли она к ним.

Или, быть может, она уже приняла решение. Её сердце глухо билось о рёбра. Она встала. Почти не чувствуя под ногами пола, прошла вниз по коридору до комнаты Пьяты.

Дверь была открыта. Комнату опустошили. Все следы того, что здесь кто-то проживал, были стёрты. Осталось только несколько предметов мебели, которыми снабжались все, прибывшие на Госпиталь.

Эмилия зашла внутрь. Она стояла посередине и едва дышала. Слишком похоже на пустую квартиру её матери.

— Его нет, — раздался голос из холла.

Эмилию передёрнуло. Стэш Мэдисон, ещё один из их компании, человек заурядный и посредственный, прислонившись к дверному косяку, стоял на пороге со скрещёнными на груди руками.

— Я не знаю, на чём они поймали его в конце концов. Должно быть, на чём-то значительном, потому что его увели клерки, а пять минут спустя вернулись и вытащили все его вещи.