Майор подозревал, что дело вовсе не в недостатке мощностей, просто правительство страны разрывалось между похожей на ультиматум просьбой из Вашингтона и желанием держаться от конфликта сверхдержав подальше.
– Я слышал, сегодня вы опробуете новую тактику. Не поделишься?
– Ничего нового, – сквозь зубы процедил американец. – Яйцеголовые определили орбиту спутника более точно. Прицеливание пойдет один раз, а стрелять будем очередью, не корректируя прицел. Три выстрела… Или четыре. Баки выдержат… Надеюсь.
Красный свет под потолком заставил его прерваться.
– Ложимся на боевой курс, джентльмены. Проверить аппаратуру! До залпа триста секунд ровно.
На вспыхнувшем табло побежали к нулю цифры. Операторы один за другим докладывали о готовности.
– Цель в зоне!
– К выстрелу готовы!
– Огонь! – рявкнуло под потолком, как только на табло вспыхнул ноль.
Новозеландец придержал наушники руками. Неужели нельзя было поставить шумоизоляцию? На табло снова бежали к нулю секунды.
– Выстрел по готовности, – проскрежетало голосом командира расчета.
– Цель в зоне, окно тридцать секунд! – скороговоркой отрапортовал кто-то из операторов.
HEL выстрелил во второй раз. На этот раз звук выл тоньше и визгливее, а многотонная машина ощутимо дрогнула в воздухе. По командному посту поползла пелена удушающего жара.
– Цель в зоне, окно пятнадцать секунд!
– Температура лазера критическая!
Командир расчета, однако, не внял предупреждению, и лазер выстрелил третий раз. На этот раз самолет встряхнуло, как на хорошей воздушной яме. В кормовом отсеке дымилась минеральная огнеупорная облицовка энергомодулей, и с раскалившихся титановых конструкций фюзеляжа, скручиваясь, опадала краска.
– Пять секунд!