– Командир, что слышно?

– Подкрепления идут, посыльный от полковника прорвался. – Хорг даже не смотрел в мою сторону, выглядывал в окно аккуратно. – Подойти через пару часов должны, не больше, но эти пару часов еще продержаться нужно, понимаешь? Мост не отдавать. Командовать отсюда тобой не смогу, ты уже сам думай. Если держаться не сможешь, то отойдешь вон в тот дом, напротив, – он показал на дом – близнец городской управы. – И там тебе последний рубеж, понял? Там и умри. Я уже коноводов сюда вызвал, с лошадьми всего двое осталось. Все в строю. Иди.

– Понял, командир, – осталось мне только и сказать.

Противник возобновил наступление минут через двадцать, но позиция была у нас удобная – не пускали дальше. Валашцы продвигались дворами, было много укрытий, которые работали им не только на пользу – командиры никак не могли поднять солдат в решительную атаку поначалу. А как поднимали, так те за очередные заборы прятались, втягиваясь в перестрелку. Затем все же пошли, под прикрытием нескольких десятков стрелков, взявших на прицел окна. Пули влетали в окна, сбивали штукатурку со стен, было пыльно и дымно, меня одолел кашель. Валашцы рванули бегом, потеряв несколько человек перед домами, но дальше их успех закончился – приняли их из окон почти в упор, забросали гранатами тех, кто успел прорваться во двор, даже в бегство обратили, но и своих потеряли четверых, валашца и троих вольных. И когда неприятель перешел в следующую атаку, неторопливую, но упорную, большими силами – пришлось отходить.

Отошли организованно, все патронные ящики унесли. Бролта перетащили в подвал к Хоргу, там лазарет вроде как разместился, тяжелых раненых складывали. После отхода опять передышка вышла, валашцы готовились к следующему броску. Мы разместились на обоих этажах, я приказал поделить боекомплект между всеми, все равно с этой позиции уходить уже не будем.

Одна из двух пушек с нашей стороны стреляла, а вот вторую разбило прямым попаданием, заодно перебив и прислугу. Валашцы в конце длинной улицы поставили две своих, которые попеременно палили по каменным баррикадам, но без особого успеха – снаряды рвались на камнях, траектория не позволяла закинуть их за укрытие. А вот два бомбомета постоянно ввязывались в перестрелку с одним нашим, все пытаясь нащупать друг друга.

За заборами в конце улицы время от времени мелькали серые мундиры, по окнам постреливали винтовки. Пули щелкали по камням, все стекла давно были выбиты.

– Ну что, давайте прощаться, – сказал я своим, когда валашцы снова скопились для атаки. – Если кто выживет, тот пусть и мстит за всех.