«Симпатичная».

— Помощь нужна? — Она смотрела ему в глаза, словно боялась, что не расслышит или не поймет.

— Укол. Кха-кха-кха!

— Я сейчас, я быстро.

Он закрыл глаза и через некоторое время почувствовал укол в плечо.

— Тебе легче?

— Да, спасибо. — Ему действительно стало лучше.

— Я пойду?

— Иди.

Девушка ушла.

«Что-то в Зоне сдвинулось. Бредятина какая-то. Или нас неправильно информировали».

— Ой! Господи! — Опять женский голос.

«Кажется, приезжаю. Станция дежавю. Или я в центре аномалии зацикленности».

Он открыл глаза. Перед ним сидела девушка, но другая. На коленях у нее лежал гранатомет, а левой рукой она опиралась на автомат.

— Помощь нужна?

— Нет. Беги.

Девушка неуклюже перемахнула через мешки и исчезла. Волына снова остался один. Он чувствовал, что слабеет. Это от потери крови. Долго ли он протянет неизвестно. Сказать, что он не знал, что такое ранение, было бы неправдой. Ранений у него было много, но таких тяжелых не было. Что самое странное, так это то, что совсем не хотелось пить. Говорят, что раненые в живот, постоянно просят пить. А он совсем не хотел. Что его больше всего беспокоило, так это наваливающаяся слабость. А скоро закончится действие обезболивающего. Надо поспать. Вернутся за ним или нет, но сон не помешает.

— Вроде живой.

«Знать помереть спокойно мне не дадут».

Он с трудом открыл глаза. Еле разглядел того, кто стоял перед ним. Изображение плавало. На него смотрела старуха. Костлявая, беззубая, в сером балахоне. Накаркал! Легка на помине! Как на картинках, только почему-то без косы.