Мои приготовления оказались нелишними. Буквально через минуту в слегка мутноватой после дождя воде показалось большое белесое тело, быстро приближавшееся ко мне. Угадав в нем осьминога, я подпустил его поближе, выскочил на берег, схватил клинок и проткнул голову увлекшейся охотой твари, пришпилив ее к земле. Отпрыгнув подальше, чтобы не позволить извивающимся щупальцам коснуться своих ног, я получил еще одну затрещину от Сишка.

— Тебе что, жить надоело?! — прорычал искатель.

Аналогичный вопрос можно было задать и ему. Нет, это надо прекращать! Я понимаю, мужику обидно, что моя наглость оказалась безнаказанной, но руки-то распускать зачем?

— Сишк, значит, ты получаешь удовольствие, когда тебя бьют по голове? — удивленно спросил я. — Так отчего же стесняешься и не попросишь тебя ударить? Я ведь не такой умный, как Дорак, мне все словами нужно объяснять.

Сказав это, я попытался врезать Сишку кулаком по тыковке, но тот ловко увернулся, машинально схватившись за рукоять одного из своих мечей.

— Ага, так тебе все-таки не нравится, когда тебя бьют? — радостно воскликнул я. — Так какого хрена ты считаешь, что это по нраву другим?!

Искатель не ответил, только посмотрел со злостью, убрав руку от клинка, и я прекратил дурачиться. С такими, как он, нужно быть проще, иронию он не прочувствует и не оценит.

— В общем, еще раз ударишь, я врежу в ответ. Уяснил?

Наблюдавший за нами с обнаженной саблей Дорак усмехнулся и заметил:

— А у тебя, оказывается, есть зубки, Ник.

— Как и достоинство, — отозвался я и добавил, чтобы убрать ненужный пафос: — И я вовсе не о том, что между ног.

— Я догадался. Ты лучше скажи, тебя колта ужалить успела?

«Так вот ты какая, колта!» — подумал я, окинув взглядом корчившегося на земле осьминога, и ответил:

— Нет. Я раньше встречал этих созданий и знаю, как с ними нужно поступать.

— Неужели? — иронично переспросил командир. — А знаешь ли ты, любитель купания, что колта является самой опасной речной тварью? И не только из-за яда на своих щупальцах, который на людей действует медленно — ужаленное место сперва немеет, и лишь через несколько часов плоть начинает заживо разлагаться, а из-за отравы на клыках, против которой даже камиш бессилен.

— Теперь буду знать, — сказал я, внутренне содрогнувшись.

Блин, а ведь я когда ловил рыбу, приплывшую к трупу дохлой твари, касался этих щупалец, даже не подозревая об опасности! Да уж, остается только посочувствовать приятелю Тита. Кстати, кто бы мне подсказал, он нарвался на эту же колту, или возле моста их водится до фига и больше?