«Ну и шутки у тебя!»

«Я не шучу. Дан, у нее недавно начался приступ. Пока только самое начало – серая, едва заметная, сеточка на коже. Но времени в обрез. Как только она впадет в буйство, боюсь, что болезнь уже станет необратимой. Тогда никакое чудо-лекарство не сможет ее спасти».

Не дослушав, я изо всех сил напряг мускулы, пытаясь разорвать веревки. Не тут-то было.

Тем временем Хог успел смириться со своей неудачей. Вернее, сделал вид, будто ничего не произошло. Вроде как он и не пытался поджарить мне мозги.

– В прошлую нашу встречу тебе повезло, кремлевец, – заговорил шам. – Если бы не рукокрылы… Да-да, я все знаю. Один из твоих конвоиров-нео уцелел. Он вернулся и рассказал нам, что произошло… Но больше на такое сказочное везение можешь не рассчитывать.

– И что ты сделаешь? Опять отправишь меня на Рижский в подарок Гррыгу? Так некому отправлять. На днях он сдох. Как раз когда я у него в гостях был. Увидел меня и окочурился от счастья. Тебе, кстати, перед смертью привет передавал.

– Так это ты его искромсал… До меня дошло сообщение… Рассказывали о некоем хомо со шрамом на морде… – Выражение уродливого лица Хога изменилось. Теперь оно выглядело сосредоточенным и мрачным. Его глазные отростки приблизились к моей щеке и слегка коснулись кожи. – А ты изменился. Стал сильнее. И телом, и разумом… Да, ты изменился…

– Гораздо больше, чем ты думаешь, – я решил малость поблефовать. Авось проскочит. – Предлагаю сделку. Ты освобождаешь меня и моих товарищей, а за это я оставляю тебя в живых. Соглашайся, потому что я все равно уйду, по-хорошему или по-плохому. Только во втором случае ты этого уже не увидишь, потому что станешь кормом для крысособак.

Хог внимательно выслушал наглую браваду, довольно долго молчал, изучая мое лицо, а потом коротко бросил:

– Брыхх, прикончи его. Немедленно.

Опаньки! Такой реакции на свою наглость я не ожидал. Нет, все-таки слова – не мое оружие. На этом поле я проиграл – быстро и безнадежно.

«Я ж говорил, не стоит его дразнить», – попенял Лёнька.

Ладно, сделанного не воротишь. Теперь оставалось лишь молча смотреть на предводителя местных нео, который подходил, сжимая в лапах топор. Брыхх радостно оскалился и даже подмигнул мне, вроде как поприветствовал старого знакомого, а потом замахнулся топором…

Внезапно ему на морду откуда-то сверху шлепнулась зеленая клякса, закрывая глаза, рот и нос.

Брыхх взревел – сперва от неожиданности, потом от боли, перехватил топор одной рукой, а второй принялся отдирать вцепившегося всеми присосками ему в рожу осьминога. Один из нео решил помочь начальству – дернул двумя лапами Лёньку за щупальца, отодрал и со всей дури шваркнул об стену. Зеленый комочек ударился о железобетон, отлетел в угол и остался лежать неподвижно, почти не различимый среди кучи мусора.