— Все равно с первым лучом… Ведь я же тебе сказал…

— Зачем? — Ш. говорил.

— Ты забыл, — укоризненно говорил Мендельсон. — Ты забыл так быстро!.. У меня урок.

— Что за урок?! — крикнул Ш.

— История, — отвечал Феликс.

— Все-таки ты скотина, Мендельсон, ответственная скотина, но несмотря на это я отвезу тебя сейчас домой, — Ш. говорил.

— Нет, — сказал Феликс.

— Что еще нет? — раздраженно спросил Ш.

— Не отвезешь. Ты уже не можешь.

— Я не могу? — возмутился Ш.

— И еще нет, — сказал Феликс.

— Что нет? — спросил Ш. Мендельсона.

— Дома нет, — отвечал тот.

— Все, — сказал Ш. со всею возможной беспрекословностью. Он понял теперь, что никогда прежде и не знал своей беспрекословности, и в этом был его роковой просчет. — Мы уже едем.

Возможно, в его уверенности было преувеличение, высокое преувеличение, но кажется, они все-таки поехали, хотя с их головокружениями нетрезвыми в этом не так уж просто было удостовериться!..

Но все же сколько бы ни было чудес света, последним из них, из этих чудес, был Ш., в таком состоянии ведший автомобиль. «Прямо», — говорил Феликс., и Ш. вел прямо; «поверни», — говорил Феликс, и Ш. поворачивал; «останови», — сказал Феликс, и Ш. остановил.

— Вот мой дом, — сказал Феликс. — Но его нет.

Ш. посмотрел туда, куда указывал друг его Мендельсон, и увидел дом, но дома не было. Ни одного окна не было целого в доме, все выгорело, и перекрытия обрушились, это и был дом Феликса.

— Но как же?.. — спрашивал Ш.

— Так, — говорил Мендельсон. — Ночую у друзей. Иногда в школе. Иногда не ночую вовсе. Иногда меня принимают женщины. Сегодня буду ночевать у тебя. Если ты, конечно, примешь меня.