Где-то снаружи, совсем недалеко совершалась некая работа, скрежетали гигантские стальные машины, грохотали орудийные залпы, сотрясались старые неимоверные стены. Он не мог понять, где это все происходит: выше, ниже или вровень с ними; почему это было важно, он тоже не знал. Грохнуло вдруг где-то совсем близко, и свет вдруг погас. В темноте кромешной оказался Ф. и его малолетние подопечные. Выждать? Затаиться? Нет, это было невозможно. Дети опять заныли и заскулили.

— А ну-ка тихо! — прикрикнул Ф. — Всем взяться за руки и одному взяться за меня! Играем в паровозик! — сказал он. — В паровозик, сошедший с рельсов, — добавил он еще себе самому.

— Я здесь! Я здесь! — говорили дети, отыскивая друг друга в темноте или, скорее, сами стараясь отыскаться. — Меня возьмите!

— Ту-ту-у-у! — устало и с отвращением сказал Ф. — Никто не потерялся? — сказал еще он. Впрочем, лучше бы они потерялись все. Он бы, уж конечно, вовсе не стал о том сожалеть.

Он повел детей по залу, сам не зная, зачем и куда их ведет. Нужно было убедиться в исчерпанности всех позитивных ходов, после чего только можно было и умереть, пожалуй, или — точнее — подохнуть; к чему уж тут излишняя сентиментальность?! Один раз он наскочил на стол, стал его обходить; в ушах у него звенело, в глазах вспыхивали искры. Если он упадет, сопляки и тогда будут держаться за него, подумал Ф. Может, лучше их услать, отогнать от себя, чтобы они не видели, как он вскоре сыграет в ящик, подумал он. Ф. вдруг ударился головою обо что-то тяжелое, выматерился, потер лоб и тогда только сообразил что ударился о крюк лебедки. Он ощупал крюк, троса, потом наткнулся на подвешенный здесь же пульт управления, машинально нажал на одну из кнопок на пульте… Лебедка работала. Освещения не было, но лебедка работала нормально. Странно… Хотя какой в ней теперь прок, он не знал; вот разве только повеситься…

— Ну как, сопляки, — сказал Ф., - во что теперь сыграем?

— К маме, — заплакала какая-то девчонка. — Боюсь! Боюсь!

Ф. передернуло. Сил развлекать их у него уже не было.

— Может, сыграем в игру «Смерть атамана»? — спросил он.

Идея его не понравилась, снова был рев, и были сопли, и он уж пожалел о своем предложении.

— Тихо! — заорал Ф. и скорчился от боли. — Сейчас я придумаю новую игру. Игра будет называться… — Тихо! — еще раз крикнул он. — Я слушаю! Я слышу, как великан идет нам на помощь.

Великаном были те гигантские стальные машины, что работали снаружи, хотя помогать им они, конечно же, отнюдь не стремились и были заняты своею пакостной работой. Но вот вдруг заскрежетало что-то совсем близко, загремело, сдвинулось, и вдруг он увидел свет, совсем немного света, идущего от одной из стен из-под потолка. Ф. рванулся в сторону света.