— Ты что, не выспался? — с набитым ртом спросил Аник, замечая, что Клейн с трудом сдерживает зевоту. — У тебя же крепкий могильный сон, мон ами, — откуда быть бессоннице?

— Да снилась какая-то ересь, — поморщился Клейн, накручивая спагетти на вилку. — Сначала ничего, потом стали меня звать, я побежал… пальба началась… чушь сплошная.

— Профессия накладывает отпечаток, — Аник глубокомысленно макнул мясо в соус. — Всю жизнь с оружием, как я…

— Ты-то — воин… Тоже, нашелся старый фронтовик, граф Гильом Сан-Сильверский…

— Не надо трогать мою биографию! — Как дирижер палочкой, Аник помахал вилкой. — Каждый боролся с бошами, как умел.

— Знаю, знаю. Кружки мыл в борделе…

— Слушай, ты замолкнешь или нет?!

— Уже молчу, ваше сиятельство.

Доедали в тишине; ласковые дружеские подковырки случались у них пять раз на дню, а по выходным и чаще.

* * *

Репортеры нашли Людвика еще вчера, в пятницу, на подходе к дому. Глупо было бы ждать визита серьезных, внимательных журналистов — такие дела не для них; явившиеся представляли рядовую бульварную братию, этаких мясных мух, падких до грошовых сенсаций и разных отбросов. Людвик разделался с ними в два счета, холодно и решительно — «Нет. Представления не имею. Я не собираюсь делать никаких заявлений. Да, я огорчен. Обратитесь в полицию. Нет, больше я ничего не скажу. До свидания», — липучки из криминальных подвалов «Дьенн Вахтин» и «Эрценк Бастион» убрались, несолоно хлебавши. Людвик не польстился бы на их опусы в вечерних выпусках, но происшествие затронуло его имя, и, чтобы представить себе, как может пресса в дальнейшем освещать случившееся, он купил обе газеты. Инспектор Мондор не обманул — в статейках сообщалось о странном налете, указывалось на совпадение по времени надругательства над могилой и мифологического, исходящего из солнечного культа срока вроде кельтского Самайна, когда смыкаются и взаимопроникают здешний и потусторонний миры, и, разумеется, следовал намек на активизацию сектантов-сатанистов в преддверии зимнего солнцестояния и дней, когда, по старинным поверьям, дьявол скликает оборотней — приплели сюда и подвернувшееся полнолуние, — короче, обычная дребедень провинциальных газет, родственная шумихе с летающими тарелками, снежным человеком и ящером озера Лох-Несс. О том, что акция вандализма имела целью именно доктора Фальта, там не было ни слова.

Ортанс не звонила ему — возможно, она ничего не слышала; когда они были вместе, она не проявляла интереса к дьеннским газетам — если все так и осталось, то у нее мало шансов узнать что-нибудь случайно, а быть «черным вестником» Людвик не собирался. Пусть остается в неведении — так спокойнее. Сам он мало-помалу утвердился во мнении, что это дело рук Герца Вааля и что следует обратить на старика особое внимание, но не подавать вида. Со временем все прояснится и встанет на свои места, вот тогда…