На холме впереди показался силуэт человека, и мальчик побежал туда со всех ног. Очередной порыв ветра вдруг поднял его в воздух, понёс в нужную сторону. Рем был полон восторга — сама Тьма помогает ему! Но восторг мгновенно схлынул, когда Рем увидел, что именно принял за холм. Ветер швырнул его на нагромождение тел, лицом в чью-то пятерню. Рем отшатнулся, сплюнул — и пополз вверх, всё ещё не оставляя надежду. Кто-то же там стоял, причём не крылатый демон, а обычный человек.
Взобравшись на вершину холма, он встал на ноги, оказавшись в двух шагах от «человека». Обескровленное, покойное лицо заставило Рема вздрогнуть и сделать шаг назад. Он покатился вниз, а следом за ним — лавина из тел.
Выбравшись из-под толщи рук, ног и туловищ, мальчик сделал печальный вывод: он выписал по пустыне круг, а то, что он принял за стоящего человека, было чем-то вроде чучела. Рем потащил древко, на которое было нанизано тело, это оказалась коса одного из фраоков с обломанным остриём. Рем даже не испытал злорадства, только приноровил древко, как посох.
Он встал, чтобы продолжить путь, но вдруг задумался. Столько тел — и все исчезнут, будто их и не было. Рем снял с одной из женщин широкую юбку, завернул в неё несколько отрезанных рук, взвалил мешок на спину и только теперь отправился в путь, размышляя над тем, что теперь его шансы на выживание повысились.
Он брёл мимо скал, остро очерченных ветром. Время привала. Когда зубы вонзились в мёртвую плоть, сердце Рема вдруг сжалось. Он увидел на отрезанной руке кольцо — такое же, как у его матери. Не может же это быть она! Просто совпадение. Вряд ли его мать бы всё бросила и отправилась колонизировать Мглу. Его семье в Пиминне жилось неплохо. Можно было, конечно, вернуться назад и отыскать хозяйку руки, но Рем решил не тратить на это время.
На душе ему стало погано. Он отбросил руку, и тут на него навалилось всё то, что он пережил: чужие крики, море крови, витающий над полем смерти крылатый ужас… Мальчик уткнулся в колени лицом и мелко задрожал. Сказки сказками, а жизнь жизнью.
Так он и сидел, пока силы вновь не вернулись к нему. Тогда он провёл по скале пальцем, выдавливая длинное и узкое углубление. Камень в его руках был податливым, как глина. Вскоре на скале проявилась примитивная картина — фраок с косой. Выплеснув на скалу гнетущий его образ, Рем отправился дальше в путь, даже не осознав, что только что нарисовал «Святого Тогруса, покровителя земледельцев» — того самого человека-птицу, на которого столетиями будут молиться его предки.