И с сомнением оглядев ошарашенного мальчика добавила:

— Ты только это… не увлекайся и учти, что против пуль «цигун» не шибко помогает.

— Так это что получается? Всё, чему научился здесь…?

— Психосоматика? Это действует в обе стороны. Тут ты скован ограничениями и рефлексами твоего реального тела, но если тебе удастся выйти за границы возможностей, то это вполне потом можно использовать где угодно. Человек способен очень на многое, главное — он должен верить. Впрочем, я, кажется, вещаю банальности.

Хранительница задорно подмигнула, а Федька вспомнил тот удар, отбросивший Рыбоглазого — «скован ограничениями реального тела», говорите? Впрочем читтерство еще никто не отменял, а уж какие перспективы оно открывает для прокачки в реале. Вот только синяки и шишки похоже будут настоящими, а «выйти за границы» окажется ненамного проще, чем в том же реале, и копыта отбросить тоже выходит можно.

— Умереть же довольно сложно. Человек ведь не верит в собственную смерть, даже умирая по-настоящему. И спектр ощущений здесь напрямую зависит от воображения.

— Это в теории, а на практике?

— А на практике, если долго убеждать и сильно при этом стараться, — Хранительница спрятала виноватый взгляд, но нашла в себе силы продолжить, — то, принимая во внимание, что ты сейчас на кардиоводителе и аппарате искусственного дыхания — таки да, шанс был.

— Вот черт, — вскочил Федька, — Нинка там наверняка с ума сходит!

Хранительница только кивнула в ответ, прикусив губу.

— Что нужно чтобы выйти назад?

— Просто пожелай этого и скажи мысленно: «Выход».

Только и оставалось, что схватиться за голову — этот мир ведь действительно реален ровно настолько, насколько в него веришь, но это верно и в обратную сторону — не прорисовали разработчики кнопку «выход», вот и верил, что выхода отсюда нет.

Федька полюбовался на радужную пленку портала, окинул взглядом окружающую красоту и почти готовые шашлыки, да помахал рукой остающимся — как ни хотелось остаться, но его ждут.

— Ты это… Заходи если что, — бросила в спину Хранительница.

Федька вздрогнул. Видимо это было его последнее испытание — сможет ли он перебороть себя и вернутся в этот чудесный мир? Чудесно красивый и чудовищно жестокий. Реальный.

И для себя понял — вернется, правда нескоро. И не потому, что мир приобрёл над ним власть, скорее наоборот — он тут очень многое узнал и о мире и о себе самом. Но это был всего лишь один шаг, а на лестнице познания оставалось ещё очень много ступеней.

Утвердительно кивнув, он сделал второй шаг.

* * *

В сознание привел неприятный писк и настойчивый мужской голос: