— А ты думал про то, чем займёшься, когда всё-таки уйдёшь из Района?

— Да нет… — Бармаглот закашлялся, сплюнув всё более и более краснеющую слюну. — Даже и не думал. Да и с чего отсюда уходить-то? Привык уже… Жизни себе без него, паскуды, не представляю. А ты?

Дихлофос улыбнулся, прищёлкивая последний магазин:

— То же, Гриш, самое… Брат всё звал… Приезжай, да приезжай. А я так подумал… чего мне там делать-то? И как будто не отпускает что-то. Ты мне вот про отпуск говорил, да-а-а… Был я в том отпуске. Помнишь, год назад?

— И чего, что был?

— Да ну, стыдно даже. Пацаны там, какие-то местные, во дворе петарды рвали…

Бармаглот с трудом покосился на своего сержанта:

— Ты эт к чему, Рэйд, блин, антикомариный? Про петарды-то?

— Х-м-м-м, смешно просто. Я ж у бабца был. Классный такой бабец, командир, прям таки гвардейский. Веришь, нет, сиськи — во! С голову, ага… А я тут в самый ответственный момент, как значит, петарды-то рваться начали… Спрыгнул, и давай смотреть, кто, да откуда в меня стреляет… Вот, а ты говоришь, думал, или нет.

Бармаглот беззвучно зашёлся смехом, который, правда, тут же перешёл в кашель:

— Ну, ты Дихлофос и чудик, чесслово. Говоришь, в оборону ушёл?

— Ага… — Спецназовец хохотнул. — В глухую…

— Что это?! Тихо, Валера, тихо…

Тихое, еле слышное скрежетание… Как будто чем-то металлическим провели по бетону… Вот только шёл звук откуда-то сверху, приближаясь к ним. Скрр-скррр… чуть ближе… скррр-скррр…

— Ты что-нибудь видишь?!

— Нет, командир. Сейчас, подожди. Ночник у тебя работает?

— Работает, давай, на раз-два… Мои — справа, твои — слева. Раз, два!

Дихлофос вскидывает «Стечкина», который до этого покоился в кобуре, Бармаглот поднимает ствол автомата.

Банг! Банг!! Б-а-а-н-г!!! Оставшиеся лампы разлетаются, тренькая осколками стекла по стенам. Включённые приборы ночного видения выхватывают зеленоватый коридор.

— Чёрт, ничего вроде… Командир, с твоей стороны как?