— Да херня, братка. А вот то, что я язык прикусил при взрыве, это реально неприятно… А вы, я смотрю, все живы? Прямо чудеса, — фыркал Булава, тяжело дыша. — Егорка, извини, но ты мудак.

— С чего вдруг?

— Что ж ты нам про пулемет ничего не сказал?

— Запамятовал я…

— А как напился, вспомнил? Я же говорю — мудак.

— Не ругайся, — поморщилась девушка не то от его слов, не то от боли.

— Я что-то не втыкаю вообще. — Павел спрыгнул с цистерны и убрал бинокль в чехол. — Они на нас болт забили, а пальба где-то в стороне.

— Там бой. — Иван кивнул и снова харкнул кровью в почерневший от пожара снег.

Как ни странно, под обстрелом меньше всего досталось дому Ветрова. Он устоял и не загорелся.

— Бой?

— Ага. Кто-то на них напал из леса.

— Может, Тахо и Шелкопряд вернулись? — предположил Засоль.

— Эти идиоты явно не с парой человек там воюют. Ты послушай, какая пальба.

— Может, они привели кого-то нам в помощь?

— Может. Не знаю я.

— Слушайте! — Егор вдруг поднял покрытую ожогами руку. — Вы слышите?

— Это не я шептуна пустил, это все Засоль, — хмыкнул Ходокири.

— Очень смешно, Павлин, — буркнул Мустафа, следящий за подступами к их укрытию.

— Да нет же. Вы вслушайтесь!

Сквозь шум боя, переместившегося из деревни в лес, доносился нарастающий рев.