Светлый фон

Слушая Эверсона, Миндо наблюдала за Шарилар. Как только тонкая восточная женщина кивнула, Миндо изменила свое мнение.

— Совет заслуживает внимания. Более того, появление сил Ком-Стара, вносящих коренной перелом в битвы в пользу Государств-Наследников, даст нам больше выигрышей — явных и скрытых, — чем простое информационное обслуживание сторон. Это я бы тоже приняла во внимание. — Она одарила всех присутствующих членов Первого Круга доверительной улыбкой. — Все это убеждает нас в том, что при любом развитии событий Ком-Стар выйдет из этого конфликта невредимым. И мечта Святого Блейка о едином человечестве претворится в жизнь.

XXXIV

XXXIV

Межзвездный Т-корабль «Разъяренный Волк»,

Межзвездный Т-корабль «Разъяренный Волк»,

Орбита Энгадина VII, провинция Радштадт,

Орбита Энгадина VII, провинция Радштадт,

Свободная Республика Расалхаг

Свободная Республика Расалхаг

31 августа 3050 года

31 августа 3050 года

 

За спиной раздался резкий вздох, но он уже знал, что это вошла она. Тысячи раз в воспаленном воображении он рисовал себе этот миг, но когда услышал ее, а потом и увидел ее отражение в маленьком зеркальце, прислоненном к подушке, Фелан Келл позабыл все на свете. Разве можно испытывать какие-либо чувства по отношению к предавшей тебя женщине, да еще явившейся позлорадствовать?

Боль, отразившаяся на ее лице, была вызвана большим, чем ужасный вид его спины, но что это было, он не мог понять. Фелан уже осматривал свою спину при помощи зеркальца и знал, что Влад расписал его, как Бог черепаху. Тогда Влад в порыве ярости забыл: смысл экзекуции состоял в том, чтобы выбить информацию. Он просто беспощадно избил Фелана. Плеть оставила следы и на животе, но эти грубые шрамы и кровоподтеки не шли ни в какое сравнение с теми бороздами, что испещрили его спину.

— Бог мой! О, Фелан... — Она подалась к нему и протянула руки, но тут же в ужасе отдернула. — Должно быть, больно...

Фелан попытался пожать плечами, по спине прокатилась такая боль, словно по обнаженным нервам ударили током. Он сжал зубы, с трудом переведя дыхание, ответил:

— Ага, больно. Но буду жить.

Избегая его взгляда, отраженного зеркальцем, она покачала головой.

— Еще никогда не видела такой... дикости.