— Да? А что же тогда значат эти две у Терской?

— Откуда я знаю? — откровенно огрызнулась богиня любви. — Такого и правда раньше никогда не было! Хочешь — поймай Сатию и спроси у нее, что это значит!

— А признайся, Мира, ведь Сатия тебя сделала! — радостно улыбнувшись, обратилась к ней Хель. — Влезла без спроса в твой огород любви.

— Я смотрю, что ты действительно приперлась сюда с надеждой на скандал! — окрысилась в ее сторону Мирана.

— Ты так думаешь? Ах, действительно, и зачем я сюда пришла? — Хель задумчиво приложила указательный палец к щеке. В глазах ее плескалась ирония.

— Так, девочки, заканчивайте с руганью! — стараясь, чтобы это прозвучало как можно солиднее, произнес Коин. — Диная, ты недорассказала нам про Терскую. Итак, почему ты не побеспокоилась о том, чтобы у нее были дети от Аальста?

— Я же говорю — у нее вторая истинная любовь! Это уже само по себе ненормально. А она еще рядом с избранным. Я посчитала, что риск чересчур велик, и не стала ничего делать…

— Риск слишком велик, риск слишком велик! — сморщив нос, передразнила ее Мирана. — А как меня, значит, всем скопом в спину толкали — давай, давай, — так никакого риска не было? Конечно, это же я рисковала — не вы!

— Это была только твоя ошибка! — парировала Диная.

— Ах, моя ошибка? Только моя ошибка?!

Задохнувшаяся от возмущения Мирана вскочила из-за стола.

— Моя ошибка?!

— Мира, успокойся! — произнес Коин.

— Успокойся?! Успокойся?! — Богиня любви обежала всех взглядом. — Да идите вы все…

— Зачем вы ее дразните? — осуждающе спросил Марсус, переводя взгляд с пустого места, где только что была Мирана, на богинь.

— Зачем так бурно реагировать? — пожала плечами Хель.

— Просто она очень чувствительная и до сих пор остро переживает случившееся с ней. А вы смеетесь…

Марсус, насупившись, посмотрел на Хель.

— Зато у тебя есть прекрасный повод сходить и утешить ее. Ведь ты же любишь это делать?

Хель улыбнулась Марсусу широкой, дружеской улыбкой.