Кто-то из ближних монахов пощёлкал огнивом и быстро запалил факел из промасленных тряпок.

– Не стоит этого делать, – попытался честно предупредить я.

Монах не послушался, и следующий шаг сделал уже с арбалетной стрелой в груди. Выпучив глаза, он сначала упал на колени, а потом завалился на бок.

– Это кто? Это как? – Отец Лоренцо быстро отпрянул от окна, но не перестал командовать. – Лорд Белхорст, прекратите ваши глупые шуточки! Вам не по силам бросить вызов самой церкви! Вас не поддержат даже ваши люди!

– Да неужели? – изо всех сил пытаясь изобразить испуг вкупе с озарением, всплеснул руками я.

– Воистину! Ибо они все сидят в…

Глава инквизиции осторожно высунулся и явственно вздрогнул. Сверху, из комнаты леди Мелиссы, ему было отлично видно, как мои парни, уже вооружённые и решительные, быстро занимали все ключевые посты. Монахи во внутреннем дворе даже не успели осознать, что, по сути, уже находятся в окружении…

– К оружию, дети церкви!

Я слишком поздно услышал шорох сзади, но чешский вампир был наготове, вынырнув словно из-под земли и на лету перехватывая брошенный мне в спину боевой топор.

– Мам глад! – прорычал Вацлав, демонстративно сунул край лезвия топора в рот и, закусив, согнул его, как кусок «смаженного сира».

Монахи дрогнули, но не отступили.

– Ополчите храбростью сердца свои и бейтесь бесстрашно, ибо вы исполняете волю инквизиции, а значит, волю Бога! Короче, убейте его, и побыст…

Бумс!!!

Последние слова отца Лоренцо утонули в медном звоне большой ванны леди Мелиссы, которую она с недюжинной для старушки силой надела ему на голову. Следом прозвучало тёплое пожелание «свернуть тебе шею, импотент напыщенный» и пинок в спину…

Как там инквизитор ухитрился выжить после такого падения, лично для меня загадка века. Хряпнуться с почти десятиметровой высоты, придавить аж шестерых монахов и отделаться только синяками… Нет, если Бог всё-таки есть, то это точно на его совести!

– Па-а! Мы же просили, чтоб без нас не начинали…

Внутренний двор замер. То есть если после приказа отца Лоренцо монахи-воины массой, без лишних вопросов, взялись за железо, не отвлекаясь даже на падение своего командира, то на слова моей дочери они обернулись все! И мои люди тоже! В смысле обернулись, вытаращились и замерли с раскрытыми ртами…

– Чего? – краснея, как украинская морковка, протянула Хельга, пытаясь хоть кое-как одёрнуть коротенькую кольчугу. – Ты сам сказал, чтоб мы надели те доспехи. Ну, не на платье же, а джинсы остались дома.

– Милая, прикройся хоть чем-нибудь, – хрипло прокашлялся я. – Метью! Не стой столбом, дай миледи Хельге… ну, вон то наше знамя.