– Во-первых, мне еще рановато жить в таком квартале, а во-вторых, после свадьбы я большую часть времени намереваюсь проводить на Кассандане. Если удастся, конечно.

– А почему, собственно, не удастся? Рейсовый ходит дважды в сутки… а со временем прикупишь себе яхточку. Трасса спокойная, конвой там не нужен. Ты, я так понял, всерьез решил жениться?

– Вероятно, да. Она сделала мне предложение… грех было отказываться. Титул как-никак.

– Титул не титул, а любовь такой женщины нужно ценить – она стоит десяти титулов. Я этого раньше сам не понимал… путался со всякими идиотками. Смешно, но надо было прожить жизнь, чтобы, встретив Ильмен, понять, что к чему, на самом деле. Знаешь, та рыжая бедняжка на Рогнаре…

– Тин?

– Да, Тин… она хоть и любила тебя, но счастливым бы тебя не сделала. Рано или поздно, но мы перестаем быть мальчишками, и тогда уже нужно нечто другое… причем, знаешь, все эти дела – погоны, нашивки и даже сотни поединков за плечами – это все ерунда, можно быть крутейшим воителем своего времени и все равно оставаться мальчишкой. А вот когда приходит грусть… когда зимним утром стоишь у окна и смотришь, как падает снег… и уже не важны ни победы, ни поражения. С тобой, по-моему, это произошло довольно рано.

– Довольно давно – если точнее. Да… просто долгое время я искал смысл, у меня было достаточно времени… экий каламбур. А потом я сказал себе: смысла нет, как нет ни правых, ни виноватых. У боли не может быть смысла. Просто есть путь. А в пути нет места переживаниям. И я попытался закрыть свой ад и выбросить ключ.

– Удалось? – иронично изогнулась бровь Детеринга.

– А что, кому-то удавалось?

– Да как тебе сказать. Если максимализировать вопрос – то нет. Ты же знаешь закон коромысла: счастлив тот, кто носит в себе свой рай, но все пути закрыты для него, ибо зачем пути слепому? Дорога – она для тех, кто готов пройти через собственный ад, ибо дорога есть удел зрячего и сильного.

– И ни слепому, ни слабому не выдержать поединка с громом… воитель Яар, по-моему.

– Ага. Только в то время уже не воитель, а настоятель. Давненько это было. На Земле еще в пещерах жили, а на Россе уже стояли замки. О Даттор седой! Рвутся в небо клинки твоих башен, в вечном споре своем с облаками… По-моему, лучше Олдмена никто не сумел перевести классические саги, а?

– Ну, Олдмен прожил там жизнь…

– Да, и был лучшим мечником среди хомо. Как я им восхищался в молодости! Завидовал. Ну, потом Доридоттир мне вкрутил мозги, и я…

– Радарная, полковнику Детерингу! – перебил его интерком.

– Да! Что у вас?

– Характер пульсации изменился.