— Где Мик и Бонти? Где мама?

— С нами в поезде ехали две женщины. Богатые. Они обещали позаботиться о Мике и Бонти. И позаботятся. Я уверен, что позаботятся. Они ехали в Квал. Когда ты дала мне куклу, ты спасла поезд. Мы видели взрыв, но прошли сквозь него. Рельсы разлетелись, вокруг клубилось пламя и черный дым, но поезд не пострадал. Мы спасли всех.

— Где мама? — повторила Халса, хотя уже знала ответ.

Лучок молчал. Поезд остановился у неширокого ручья, чтобы набрать воды. Там была засада. Солдаты. Халса видела бутылку с льющейся из горлышка водой. И мать, выронившую бутылку из рук. Из ее спины торчала стрела.

— Мне очень жаль, — сказал Лучок. — Все боялись меня из-за того, что я спас поезд. Из-за того, что предвидел взрыв. А о засаде я не знал, и люди погибли. Поэтому я сошел с поезда.

— На, держи. — Берд протянул ему миску с овсянкой. — Только ешь медленнее. Еды хватает.

— А где колдуны Перфила? — спросил Лучок с набитым ртом.

Халса расхохоталась. Она смеялась, пока не заболели бока, пока Лучок не уставился на нее непонимающим взглядом, пока Эсса не толкнула ее в плечо.

— Не трать время впустую, — строго сказала Эсса. — Найди мальчику место, чтобы отдохнул. Видишь, как притомился?

— Давай шевелись, — поманила Халса Лучка. Можешь спать на моем тюфяке. Нет, конечно, если тебе нужна кровать, заберись наверх и попроси колдуна уступить свою.

Она привела Лучка в свой чуланчик под лестницей, и он тут же рухнул на тюфяк.

— Ты грязный! — возмутилась девочка. — Испачкаешь мне постель!

— Ну, прости… — ответил Лучок.

— Да ладно! Отстираем. Тут много воды. Ты еще голодный? А то могу сходить за добавкой?

— Я принес тебе кое-что, — пробормотал Лучок, протягивая на ладони серьги матери.

— Нет! — отдернулась Халса.

Она ненавидела себя. Яростно скребла руку, будто не укусы мошкары чесались, а хотелось вовсе содрать кожу. Лучок разглядел то, чего не замечал раньше, нечто поразительное и жутковатое. К себе Халса была не добрее, чем к окружающим. Неудивительно, что кузина так мечтала об этих сережках, — удивительно другое: подобно змее, она грызла сама себя, когда не находилось никого поблизости. И как же она сейчас жалела, что не была добрее с матерью…

— Возьми их, — сказал Лучок. — Твоя мама обо мне заботилась, поэтому я хочу отдать их тебе. Моя мама тоже этого хотела.

— Ладно, — согласилась Халса. Подмывало разреветься, но вместо этого она продолжала скрести свою руку, которая побелела и покрылась красными расчесами. Она сунула серьги в карман. — А теперь спи.

— Я пришел сюда, потому что ты была здесь, — не унимался мальчик. Хотел рассказать тебе обо всем, что произошло. И что мне теперь делать?