Гоблин слушал молча, пристально глядя в глаза верхушки айсберга.

Деток убивать нельзя. Русские сталкеры на такое пойти не могут.

Вы ведь так думаете, угадал?

Да вот болт вам всем! Вы действительно считаете, что я позволю такому зверьку выстрелить в сталкера и сорвать задание Замка? Только потому, что он еще юн годами, убил немногих и «вдруг перевоспитается»?

— Конфетку хочешь? — тихо спросил Гоблин.

— В задницу себе засунь, — посоветовал парнишка. — Ты уаще меня слышал жи, так? Че уходишь? Плату гони! И лицо попроще сделай, не люблю.

Сомов тяжко вздохнул.

Как все запущено… Парень сидит один у развилки, непосредственное прикрытие отсутствует, крыши ближайших домишек довольно далеко — еле проглядывают среди деревьев садовых участков. Старшие посадили его, не сомневаясь, что он справится. И наверняка ведь справляется — местные расклады знают, а чужие здесь не ходят! Выдрессировали всю округу так, что хватает детеныша! А ведь это не фишка, это настоящий таможенный пункт!

Убедившись, что сюрпризов нет, я подошел со спины.

— Слышь, бодрый, тебе сколько годков будет? Порядки знаешь, как разговоры со взрослыми разговаривать, масти видишь? Оттянул по малолетке или понтуешься тут по-пустому?

Пацан резко обернулся, оглядел меня пристально, затем, все-таки почувствовав что-то необычное, несколько смутился. Но из роли не вышел.

— Я сказал — вы выполнили! Дорога под нами, значит, вы тоже под нами.

Это капец. Я не Макаренко, педагогического дара не имею. Рывком сняв с наглеца обрез, тут же выдернул и кинжал: нечего баловаться с оружием. Сомов сразу все понял, поднимая руку.

— Костя, ну на фига ломать? Сбереги!

Брысь! Злость залила глаза красным. Мля, как можно с ребенком такое сотворить? Кто теперь будет корректировать? Некому. Значит, через годик максимум он умрет по дурости на большой дороге.

Под ударом ботинка клинок лопнул у основания рукояти. Без романтического звона, тупой мусорный треск.

Обломок, брошенный мной с такой силой, что способен был долететь до берега моря, со свистом умчался в сторону гор.

Хрясь! Обрез развалился на части, встретившись с бетонным углом остановки.

— Ты че творишь, козлина!

Бумц! Крепкий щелбан посадил юнца на тощую попку. Аж палец заболел.