— Руки со штурвала не убирай. Не надо.

Подождал, пока Бисянка зайдет сбоку так, чтобы на мушке рулевого держать и компас видеть. Взяла она его на прицел наганом, другим пистолетом вход в рубку контролируя. Все правильно по боеприпасам. На рулевого и одного патрона хватит, а вот на вход и тринадцати может оказаться недостаточно.

— Курс: вест, — приказал.

И дождавшись, когда судно начнет циркуляцию, добавил:

— Ты эту девочку видишь? Она охотник из Сибири. Белку в глаз бьет, чтобы шкурку не попортить. Но нам твоя шкурка без надобности, так что если дернешься, она не промажет. Не умеет.

Рулевой только головой кивал на каждое предложение, и в рубке остро запахло редькой.

Потом вышел на крыло мостика и позвал жестом Луиса, который поднялся ко мне с пулеметом:

— Контролируешь палубу и рулевого.

— Да, хефе, — кивнул он мне своей большой головой. — Контролирую палубу и рулевого. Его валить?

— Не вздумай: кто тогда это корыто поведет? — И пошел открывать все двери подряд на этой палубе надстройки.

Капитана нашел в радиорубке, когда тот с загадочным выражением лица вертел верньеры на рации, настраиваясь.

Недолго думая, выстрелил из нагана в ресивер. Слышал я, что сигнал бедствия можно подать простым нажатием на тумблер, вот и подстраховался.

Потом еще раз, чтобы все огоньки на приборе погасли.

Капитан сидел, открыв рот в изумлении. Потом провякал, старчески плямкая тонкими губами:

— Зачем?

— Затем. За надом, — ответил я по-русски, но тут же перешел на английский: — Затем, чтобы ты со своими подельниками-пиратами связаться не смог.

— Вы ошибаетесь, доктор, — заверил меня шкипер.

— Руки подними.

Капитан поднял руки и продолжил меня убалтывать:

— Вы ошибаетесь. Мы должны были зайти в Билокси — отдать заказанный груз и взять попутный груз в Протекторат Русской армии.