Я вызвал Найву, передел ей образ главного воина черношкурых. Найва ответила, что начинает внушать ему самую горячую любовь ко мне. Меня затопила волна ласки и нежности.

— Да не мне внушай, а человекоподобным! — подумал я Найве.

— А я ему и внушаю, это тебя краешком задело! — обиделась Найва.

— Тогда уменьши силу, а то они неладное заподозрят. Не думал, что ты умеешь так интенсивно любить.

— Что вы вообще знаете о девочках…

— Нишизума! Давай твою мартышку.

Нишизума сняла с плеча мартышку и передала её мне на руки. Я протянул руку, взял из поданной корзины персик и передал его мартышке, а затем поставил её на землю и подтолкнул в сторону черношкурых. Глупая мартышка сожрала персик в три укуса, не пережёвывая. Племя больших человекообразных с интересом наблюдало за маленьким человекообразным.

— Нишизума!

— А я что? Я ими не командую. Они сами по себе живут.

Я взял второй персик, всучил его мартышке и пинком направил её в сторону черношкурых. Вообще-то мартышки показали себя очень сообразительными — иногда можно было попросить их отнести тот или иной инструмент кому-нибудь, кто находился на верхушке мачты, чтобы самому не лезть. Но тут мартышка сделала пару шагов и задумалась. Я подумал, что она совершенно правильно боится собак человекоподобных, и попросил Найву внушить собакам нежность к мартышкам. Потом взял вторую мартышку, дал её персик и показал на строй впереди.

Получив компанию, первая мартышка наконец-то решилась и на трёх лапах побежала к чёрному воину. Подбежав, она протянула ему персик. Гигантские собаки, которые до этого гавкали, не переставая, замолкли, глядя на то, что будет дальше. Вторая мартышка вручила персик воину рядом.

Главный воин немного поколебался, но затем нагнулся и взял персик. Мартышка улучила момент и молниеносно взобралась ему на шею. Воин дёрнулся, чтобы проткнуть обезьянку копьём.

Да, этого момента я не учёл. Мы-то привыкли, что обезьяны ходили по нам, как по палубе, а черношкурые наверняка примут это за нападение.

Но ничего страшного не произошло. Мартышка начала с удовольствием копаться в шерсти у главного воина, что-то там выискивать и засовывать в рот. Это человекообразные понимали. Воин зажмурился от удовольствия. Вторая мартышка последовала примеру первой.

Я поставил перед строем корзину с фруктами и попросил девчонок отозвать мартышек. Но мартышки в ответ на призывы только защёлкали зубами — очевидно, копаться в густой шерсти было куда интереснее, чем в тощеньких человеческих волосах. Я передал Найве образы остальных воинов и попросил пройтись по ним внушением дружбы к людям. Найва с удовольствием выполнила. Воины заметно расслабились.