– Как насчет чеченских бойцов? – поинтересовался министр. – Они вели бои с русскими и побеждали. Они длительное время скрывались в лесах, и русские не могли их найти.

– Сэр, у них был только один враг – русские. Они пользовались поддержкой местного населения, и это давало им возможность выживать длительное время. В нашем случае против нас там будут все…

– Ясно… – заключил министр.

20 июня 2015 года. Где-то в России

Это была Россия. Страна, куда мечтали вернуться его дед и прадед. Страна, где были его корни, где был его исток. Страна, которая с каждым днем, прожитым здесь, становилась все более и более загадочной и опасной.

Они въезжали в город по какой-то дороге, перед этим проехав около тысячи миль на машине не останавливаясь. Объезжали крупные города. Сознательно рисковали – в любой момент их могла остановить местная дорожная полиция, называемая здесь странным, трудновыговариваемым названием. Но теперь они были близко к логову. Русский сказал – здесь можно отлежаться и отдохнуть…

А у них не было иного выбора, кроме как верить ему.

Дороги в России были совершенно не такими, как американские, – даже на федеральных случались неровности и выбоины. Придорожной инфраструктуры – заправок, кафе, ремонтных мастерских, складов – меньше раза в три. Машин тоже меньше – но не много, а так они самые разные: японские, европейские, американские, русские. Траков на удивление немного – на их дорогах тяжелых траков больше раза в два, а легких – здесь не было вообще [75]

. Мимо проносились рощи, холмистые поля, небольшие речки, сельские населенные пункты, именуемые здесь «деревня», и небольшие города. Все выглядело не так плохо, как это принято считать в Америке. В придорожных забегаловках продавали сникерсы, кока-колу и местный аналог гамбургеров под названием «пирожки», с самыми разными начинками…

Потом они свернули с федеральной трассы на местную. Узкую, опасную, то резко ныряющую вниз, то уходящую вверх, обсаженную деревьями. Они были уже близко…

Город – название они не знали – встретил их строящимися кирпичными многоэтажными домами, каким-то рынком и чем-то вроде субурба [76]

. От американского субурба он отличался тесными и узкими улицами, небольшими участками и высоченными заборами из кирпича или профнастила, часто выше человеческого роста – по американским меркам это было безумие, американцы вообще не строят заборов вокруг своих домов. Дома – где они были видны – где были отделаны профнастилом, а где – сделаны из дорогущего красного кирпича. В Америке так никто не строил – слишком дорого и неудобно перестраивать при необходимости. Даже в северных штатах так не строили – просто клали больше утеплителя. А русские – как будто готовились встречать врага на пороге своих домов. Впрочем, из всех крупных государств мира Россия воевала больше, чем любое другое [77]