— Эй, бросай свою пушку, парень! — обратился ко мне сержант.

Голос тихий, приятный, с умиротворяющими интонациями: должно быть, не одному буяну заговорил зубы.

— Пр-рава не имеете меня ар-рестовывать! — рявкнул я и громко икнул. — Я… «я не то чтобы чокнутый какой…»[56] Я… Я — гр-ражданин Марса!

Сержант улыбнулся.

— Разумеется. Я тоже. Кореш, значит. Земляк!

Черт, этот парень и правда знает свое дело. Я лихорадочно соображал.

— Ты мне не кореш! — Тут я покачнулся, и уже не нарочно: эта пакость, да еще выпитая на пустой желудок, свалит любого. Хватит, пожалуй, палить из «магнума», еще и впрямь кого-нибудь подстрелишь. — Др-ряносос паршивый! Биггл-миггл!

— Неправда, — не согласился он и подобрался ближе. — Это мой напарник. Профессионал экстра-класса!

Я пустил слюни и замахал над головой «магнумами».

— Др-раный землелюб! «Пей — и дьявол тебя доведет до конца! Йо-хо-хо! И бутылка рома!» П-пошли…

— Эти пушки на Земле не действуют, — предупредил «кореш», приблизившись на расстояние вытянутой руки. — На, возьми мою! — И протянул мне пистолет, — ясно, незаряженный.

— Осторожно, он нас слышит! — С этими словами я выпустил в небо последние патроны и потянулся за пистолетом.

Напарник схватил меня сзади. Я упал лицом вниз; копы навались сверху и заломили мне руки; щелкнули наручники.

— Заткнись, псих! — гаркнул второй сержант. — Кончай нам мозги пудрить!

Я перекувырнулся и заорал:

— Я прибыл с Марса! Марс! Марс! Меня нельзя… ар-рестовать! Я должен в-вернуться на кор-рабль — или ум-мереть!

Наручники прямо вонзились мне в запястья… Меня сильно дернули и поставили на ноги; я рыгнул копу в лицо. Второй обыскал меня с головы до ног.

— Фу, вонища!

— Не сметь тр-рогать меня т-там! — завопил я во всю мощь легких. — Это смер-ртельно для марсианина, а я — м-марсианин! С Марса! Кор-рабль! Мне надо… вернуться н-на Марс!

— Ну и где твой корабль? — Коп так схватил меня за шкирку, что я чуть не задохнулся. — На Луне, что ли?